Женщина у колодца
Часть первая
Я приглашаю вас в путешествие во времени. Вернемся на 2000 лет назад и подойдем к колодцу, возле которого уже стоит женщина. Осмотримся вокруг.
«Итак, приходит Он в город Самарийский, называемый Сихарь, близ участка земли, данного Иаковом сыну своему Иосифу; там был колодезь Иаковлев» (Ин. 4:5,6). Известно ли вам, что этот колодец до сих пор находится там? Это одно из исторических мест, которое в неизмененном виде продолжает существовать и по сей день. Разумеется, там теперь стоит церковь. (Церкви на Святой Земле не воздвигли только что над морем Галилейским!) Спустившись к самому основанию церкви, вы можете сесть на краешек колодца Иакова. Вы можете заглянуть внутрь — и взгляд ваш затеряется в тридцатиметровой глубине. Вы даже сможете попробовать воды из колодца, который утолил жажду нескольких миллионов людей. Впрочем, вы можете не пить, если вас вдруг остановит мысль о том, что из этого самого сосуда пили воду уже многие тысячи людей. Дело ваше, но в любом случае колодец до сих пор находится здесь. Во времена Иакова в окрестностях, несомненно, было множество других источников и колодцев, но Иаков все-таки выкопал свой колодец. Частная собственность и тогда диктовала свои правила, и, чтобы избежать каких-либо недоразумений, Иаков выкопал свой колодец.
Библия говорит, что «Иисус, утрудившись от пути, сел у колодезя. Было около шестого часа» (ст. 6). (Шестой час означает наш полдень.) Вы обратили внимание на признание человеческой природы Иисуса: признание Его усталости? Он пришел к тем, кто ощутил всю тяжесть жизни на зараженной грехом планете. И Он знает, что такое усталость; принесет ли она с собой сон в лодке, качающейся на волнах Галилейского моря, или долгожданный отдых у колодца Иакова. Мы не знаем, почему Он устал больше, чем Его ученики. Мы знаем лишь, что они оставили Его у колодца отдохнуть, а сами отправились в город, чтобы купить пищу. Он не пошел с учениками либо потому, что был очень утомлен, либо потому, что в этом месте должно было произойти нечто особенное. Так или иначе, мы застаем Иисуса в тот момент, когда Он сидит у колодца, к которому «приходит женщина из Самарии почерпнуть воды» (ст. 7).
В дни, когда еще стоял Иерусалимский храм, подобная встреча не была желательной. Во-первых, на иерархической лестнице современного Иисусу общества женщина занимала одну из последних ступеней. Иисус пришел, чтобы по-новому оценить личность женщины. Как-то я начал читать проповеди на эту тему и, когда начинал, не подозревал, что мне потребуется на это как минимум пять суббот. И это не моя выдумка: Иисус явил собой особое отношение к женщине, которая в те времена находилась как бы вне пределов общества.
Вторая причина, по которой встреча Иисуса с самарянкой была нежелательной, заключалась в том, что она была именно самарянкой. В Иерусалиме самарян называли не иначе как язычниками и псами. Ни один уважающий себя иудей не стал бы разговаривать с язычниками из Самарии. Оскорбительность встречи для Иисуса как иудея была и в том, что женщина явно не пользовалась уважением среди почтенных семейств маленького городка Сихаря. Вряд ли нашлись бы такие родители или такие члены городского совета, которые прислушались бы к ее мнению. Больше того, ей пришлось идти за водой за километр от города, потому что источники в черте городских стен были небезопасны для нее. Ее просто отогнали бы оттуда. К тому времени она уже сменила пятерых мужей, а это подвергалось жестокому осуждению в те времена. К тому же человек, с которым она жила именно в те дни, не был ее мужем.
Поэтому нельзя себе представить картины более удивительной, чем эта: Иисус просит самарянку: «Дай Мне пить» (ст. 7).
Дай Мне пить?! Как же так? Просит воды Тот, Кто сотворил всю воду. Кто насытил водами Израильскую пустыню! Тот, Кто просит сейчас воды, — это Тот, Кто знает все о воде, которая под твердью, и воде, которая над твердью. Это Тот, Кто высекал воду из камня. Одного движения Его руки было бы достаточно, чтобы превратить колодец Иакова в мощный гейзер! Но здесь, на земле, Он такой же человек, как и мы с вами. И точно так же Он может рассчитывать лишь на милость того, кто согласится дать Ему воды.
Иисус никогда не творил чудес, чтобы только заявить о Себе или ради Своих нужд. И здесь, у колодца, Он просто сказал: «Дай Мне пить». Он просил воды не только потому, что испытывал жажду. Он прибег к удивительному способу служения и свидетельства. Стоит ли скрывать от себя тот факт, что многие сегодня разочарованы нашей заорганизованной манерой служения и выученными наизусть способами свидетельства? Сегодня у нас уже вызывает улыбку мысль о ранее неизменном призыве ко всем членам Церкви идти и стучать в двери к незнакомым людям. Стереотипы в нашем служении сохранились и по сей день. Можно ли придумать что-нибудь новое? Да, и это новое — свидетельство всем своим образом жизни. При этом мы не выбираем специального времени для служения и свидетельства: и служение, и свидетельство мы несем постоянно, каждый миг своей жизни. Это не заранее спланированная программа. Это жизнь. Но чтобы научиться жизни, нужно многое преодолеть.
Однажды мой приятель отправился на заправочную станцию, и, пока бензин заливался в бак, хозяин колонки решил поболтать с моим другом. «Ну что, как сегодня к вам относится Иисус?» — неожиданно спросил он. Мой знакомый поначалу просто растерялся, но потом нашел нужные слова: «Лучше, чем всегда». Всю дорогу он недоумевал: «Как это он мог так просто задать подобный вопрос?» Действительно, мы не привыкли к этому. Но Иисус дает нам очень простой и понятный пример.
Ведь и Он просил об услуге. "Когда вы просите кого-нибудь дать вам глоток воды, то пройдет не так уж много времени, когда взамен и вас попросят о том же самом. Именно это и произошло у колодца. Просьба о помощи порождает доверие. Сам Господь учит нас тому, как можно достичь сердца другого человека. «Не дадите ли мне напиться?» «Женщина Самарянская говорит Ему: как Ты, будучи Иудей, просишь пить у меня, Самарянки? ибо Иудеи с Самарянами не сообщаются. Иисус сказал ей в ответ: если бы ты знала дар Божий, и Кто говорит тебе: "дай Мне пить", то ты сама просила бы у Него, и Он дал бы тебе воду живую» (ст. 9, 10).
«Если бы ты знала дар Божий». И здесь мы подошли к главной теме Писания. Иисус пришел в мир, когда болезнь, захватившая человеческий род с момента его возникновения, достигла своей особенной остроты в среде избранного народа. Болезнь заключалась в следующем убеждении: путь на небеса нужно заработать. Небесные врата не открываются бесплатно. Они открываются только тем, кто имеет достаточно сил, чтобы одолеть их. Праведность, достигаемая собственными усилиями, праведность, доставшаяся по наследству, праведность, полученная как награда за храмовое служение, — вот ключ к дверям небесной обители. Это можно коротко назвать так: «сделай сам».
«Сделай сам» — это и есть тот вредоносный вирус, которым поражены все мировые религии. «Сделай сам» — это и та черта, которая отделяет христианство от всех мировых религий. С сожалением нужно признать, что принцип самонадеянности и самоправедности проник и в христианство. Вряд ли стоит тратить время, занимаясь изучением других религий. Запомните просто, что главный принцип, лежащий в основе почти всех мировых религий, заключается в спасении человека усилиями самого человека, в то время как христианство утверждает, что для спасения необходим Спаситель. Мировые религии основываются на понятии самоприобретаемой добродетели. Христианство основывается на понятии дара. Божий дар — вот что скрепляет систему «Бог — человек».
Кажется, мы должны были бы с радостью принять эту систему даров, но мы очень далеки от этого. Люди прямо-таки больны навязчивой идеей о том, что они должны что-то сделать, чтобы заслужить Божье признание. Однако нам и в голову не приходит платить нашим детям деньги за то, что они, к примеру, состоят членами клуба следопытов. Мы просто радуемся тому, что они выбрали для себя интересное и полезное занятие. Но для самих себя мы все распределяем иначе: сделай то и сделай другое — и тогда заслужишь третье. Как мы напоминаем этих людей, живших во времена Иисуса! А Он для того и пришел, чтобы разрушить эту порочную систему. Он сказал: «Если бы ты знала дар Божий...»
На первый взгляд может показаться, что речь идет о тех дарах, которые названы в Евангелии. Например, речь может идти о покаянии как даре, хотя эта мысль кому-то и покажется странной. Но покаяние — дар, так же, как и прощение — дар. Его нельзя заслужить или заработать. Дух Святой — тоже дар. Даром является и оправдание, и все, что следует за ним.
Но Иисус имел в виду нечто иное, и об этом сказано в предыдущей главе Евангелия от Иоанна: «Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего единородного» (Ин. 3:16). Он Сам, Сын Божий, есть дар. Призовите на помощь философию, богословие: они помогут понять эту основополагающую мысль: Он есть наш главный дар, и через Него мы получаем все другие дары.
«Если бы ты знала дар».
«Я отлично знаю, что такое дар», — скажете вы. Может быть. Но знаете ли вы, что такое дар? Известен ли вам Даритель? Знаете ли вы Того, Кто пришел показать, что спасение дается даром? Мы не зарабатываем и не заслуживаем его.
И тем не менее мир каждый раз налагает на себя тяжкое бремя ненужных мыслей и поступков, не понимая, что выход чрезвычайно прост, стоит только протянуть руку. Спасение — это не заслуги; это — дар.
Осмелюсь сказать, что непонимание спасения как дара является самой большой проблемой для современного христианского мира. Это было проблемой и для нашей Церкви в 1888 году. Это было проблемой 1890-х годов и последующих десятилетий XX века. Парадоксально, но получить дар оказывается для нас неимоверно трудно. В
1988 году появился целый ряд статей, посвященных вопросу, над которым Церковь билась столетие до этого. Изо всех публикаций я хотел бы выделить одну небольшую статью, которая, как мне кажется, оставила далеко позади все другие. Она не увлекает нас в такие глубины, из которых приходится выбираться с колоссальным напряжением последних сил. Нет, этот маленький шедевр так прост, что будет понятен и детям. Я не оговорился: я считаю эту статью шедевром.
Камень преткновения — благодать
Трудная истина для добропорядочных людей
Автор: Дебора Анфенсон-Ванс
Благодать может стать настоящей проблемой. И Библия, кстати, изобилует такими историями, которые показывают, что благодать может расстроить чьи-то планы. Старший брат выходит из себя, когда узнает, что его отец устраивает пиршество в честь младшего братца-транжиры, вовремя одумавшегося и вернувшегося домой. Работники, нанятые на целый день, выражают открытое неудовольствие, когда хозяин выплачивает одинаковые деньги и им, и тем, кто был приглашен на неполный рабочий день. Наконец, девяносто девять овец вынуждены оставаться без всякого присмотра, пока их пастырь ищет одну заблудившуюся овцу.
Все эти библейские рассказы показались бы мне очень милыми и полезными, если бы я была тем блудным сыном, тем частично занятым рабочим и той одной заблудшей овцой. Но вряд ли благополучный, доктринально утвержденный адвентист в четвертом поколении может отнести себя к этим библейским образам. Слишком въелась в мое сознание мысль, что по моим венам течет кровь других героев.
И вот я ловлю себя на том, что все мои симпатии на стороне старшего брата, работников, трудившихся с утра до вечера, и девяноста девяти овец. И это при том, что я слышала эти истории не семь, а седмижды семьдесят раз, и повороты их сюжета известны мне так же хорошо, как интонации голоса родной матери. Оказывается, что благодать против меня: и это не удивительно.
Добропорядочные люди, которые приступают к изучению этих историй с полной ответственностью, могут споткнуться о неожиданную мысль: благодать не относится с полной серьезностью к добропорядочным людям, по крайней мере, не с той мерой серьезности, что мы.
И это приводит нас к следующей мысли: благодать может стать камнем преткновения не только для законников или религиозных людей. Благодать может быть чем-то неудобным и для просто милых и хороших людей. А если мы пойдем дальше, то придется признать: в целом есть что-то в человеческой природе, что с трудом позволяет нам протянуть раскрытую и ничем не наполненную ладонь. Потому что мы знаем, что если сделаем это, то раскрытая рука наполнится благодатью. А что может быть более хлопотным и причиняющим беспокойство, чем это?
Дары представляют для нас настоящую проблему. Мы верные ученики системы «сделай сам». Мы уверенно продвигаемся к намеченной вершине. Мы самонадеянны, мы верим в собственные способности.
Но при этом мы остаемся греховными. В глубине души мы уверены, что не достойны ничего, если сами не потрудились ради награды, не выстрадали ее или просто не заплатили. Мы путаем дар с бесплатной раздачей пищи. Сколь бы часто мы ни говорили о красоте дарения, чаще всего на практике дар связывается в нашем представлении с долгом или обменом. Мы приходим в смятение, когда, получив дар, не имеем возможности отплатить чем-либо взамен.
Признание принципа «Ты — мне, я — тебе» в дарении равнозначно той ложной благотворительности, которой милые и добропорядочные люди учатся с детских лет: дарить — это хорошо, получать дары — это плохо.
Но если вежливому человеку невероятно трудно принять благодать как дар вследствие воспитания, то и нам, воспитанным в религиозном обществе, тоже иногда кажется, что силой благодати весь мир становится с ног на голову. Мы разделили мир на белое и черное и нахлобучили на каждого человека белую или черную шапку. Но силой благодати все так неожиданно смешивается в нашем мире, что нам остается взирать на происходящее в полном смятении: как так вышло, что совсем не тот герой увез принцессу встречать рассвет? Почему мистер Заслуживающий Все Самое Лучшее не получил никакой награды? Есть что-то совершенно неподвластное нашему разумению в Боге, Который предусмотрел именно такую развязку событий. Если можно так выразиться, наш Бог — не прирученный Бог. Мы никак не можем согласовать Его с нашим собственным чувством справедливости и понятием о приемлемом ходе событий.
Можно было бы назвать еще множество проблем, которые возникают в связи с излитием благодати, но я, пожалуй, остановлюсь на этом. Лучше я напомню одну историю, которую рассказал Сам Иисус. Даже Иисус признавал, что понятия «благодать» и «проблема» стоят по соседству.
«Никто к ветхой одежде не приставляет заплаты из небеленой ткани; ибо вновь пришитое отдерет от старого, и дыра будет еще хуже». (Обречена на неудачу ваша попытка пришить праведность по вере к праведности по делам.)
Не вливают также вина молодого в мехи ветхие; а иначе прорываются мехи, и вино вытекает, и мехи пропадают. (Вы должны стать новым человеком; вам необходимо родиться свыше, чтобы понять, что есть праведность по вере.) Но вино молодое вливают в новые мехи, и сберегается то и другое» (Мф. 9:16, 17).
Мы с вами находимся на стыке нового и ветхого и в такой ситуации должны признать, что все дело не в этой непонятной благодати, а в нас самих. Мы и есть эта ветхая одежда, к которой никак не пришивается новая ткань; мы и есть ветхие мехи, в которые не имеет смысла наливать молодое вино. Мы слишком горделивы, чтобы принять дар Нового.
И все же благодать изливается на нас, и вместе с ней в нашу жизнь входит проблема выбора. Мы можем упорно придерживаться того образа жизни, который кажется нам единственно верным, цепляться за то, что, как мы верим, делает нас добродетельными, и заниматься тем, в чем мы находим подтверждение собственным взглядам.
Но есть и другой выбор: мы можем сделать своим девизом слова настолько трудные для понимания, что они кажутся иногда лишенными нормального смысла: «Кто станет сберегать душу свою, тот погубит ее; а кто погубит ее, тот оживит ее» (Лк. 17:33). Не ломая голову над сложной проблематикой этих слов, мы можем просто открыть себя навстречу благодати: веря, что она даст нам нечто гораздо большее, чем драные лохмотья и лопнувшие сосуды, — и это при том, что мы не будем иметь ни малейшего представления о том, что же именно она нам даст.
Я также не знаю, что мне даруется силой благодати, потому что такова природа благодати: она должна приводить в изумление.
И вот что я хочу сказать напоследок: тот, кто не сбережет душу и лишится своей привычной жизни, — тот обязательно по-новому прочтет истории, которые ранее приводили его в смущение своим неожиданным выводом. Тогда мы обнаружим, что мы потеряны, хотя и находимся среди девяноста девяти овец; что мы заблудились в жизни, хотя и принадлежим сообществу добродетельных старших братьев; что мы постоянно недорабатываем, хотя и занимаемся неустанно служением в церкви. Вот тогда мы и узнаем своего Пастыря, своего Отца, своего Начальника. Тогда мы оживотворим свою жизнь и засмеемся от радости и неожиданного счастья.
Потому что если только мы поймем свою потерянность, мы можем надеяться на то, что нас найдут. Мы будем найдены благодатью, которая изливается не для того, чтобы хороших людей делать еще лучше, а для того, чтобы отыскивать ищущих и возвращать их домой. Возвращать их домой, где Отец готовит для них званый пир.
Вот об этом и говорит Иисус у колодца женщине-самарянке. Не хотите ли и вы присоединиться к ней? Это самое удачное время, потому что без Его благодати колодец будет слишком глубок.
Часть вторая
Существует три вида спорта, которые сами спортсмены считают смертельно опасными: прыжки с парашютом, подводное плавание и альпинизм. Альпинизм стал настоящим кошмаром для нашей семьи, когда наш сын, поступив в колледж, решил, что его путь должен пролегать через все самые высокие вершины во всех смыслах этого слова. Моя жена молилась лишь о том, чтобы он сломал ногу до того, как начнутся еще более трудные восхождения. Но вот однажды он вместе с другом, врачом по специальности, предпринял двухдневное восхождение. Спать они должны были повиснув на веревках, прислонясь к отвесной голой скале, которая была в два раза выше, чем здание Всемирного центра торговли в Нью-Йорке.
К несчастью, при восхождении они совершили несколько серьезных ошибок. В первый же день по неосторожности они выронили часть запасов питания и воды и вскоре начали испытывать мучительную жажду. Когда на следующий день они наконец взобрались на вершину, доктор, который был старше моего сына и потому оказался менее вынослив, не в силах поднять головы,
просил лишь об одном: «Воды, дай мне воды! Все деньги за глоток воды!»
Наш сын кое-как дополз до ручья и опустил лицо в живительную струю. Немного воды он сумел принести и своему другу. Они были потрясены, когда обнаружили, что во время восхождения потеряли около 10 килограммов веса. Удивительно, что при таких обстоятельствах они вообще остались в живых.
Вода, чистая вода, в которой так радостно играет свет, прекрасная, свежая вода, даруемая нам... Мы не сознаем, что такое вода, до тех пор, пока не лишаемся ее. Другими словами, вода — это то, из-за отсутствия чего мы испытываем жажду, когда колодец иссякает.
Помню, однажды мы были на Ближнем Востоке с Г. Ричардсом старшим во время его последней поездки по Святой Земле. Мы находились в Египте, где нет большей ценности, чем чистая прохладная вода. Любопытно было наблюдать, как наши собратья-адвентисты без конца пили «пепси-колу» и шутили о том, как они будут принимать ванну из «пепси-колы». При этом у каждого из нас было всего лишь по бутылке обычной воды, и когда я нечаянно уронил свою бутылку в аэропорту, то не смог скрыть огорчения. Путешествуя по этим странам, вы вполне осознаете значение воды, и она, как правило, является тем, чего вам хочется больше всего на свете. «Глоток воды — или я умру», — эти слова вам нередко приходится там повторять. Понимая, что такое сильная жажда, мы яснее понимаем смысл рассказа о женщине у колодца.
Мы уже обратили внимание на то, что первым об услуге попросил Иисус, и не прошло и нескольких минут, как и женщина попросила о том же Иисуса. Иисус сказал самарянке: «Если бы ты знала дар Божий и Кто говорит тебе: "дай Мне пить", то ты сама просила бы у Него, и Он дал бы тебе воду живую» (ст. 10). Если вы помните, мы уже говорили о том, что один из ключевых моментов к пониманию всей сцены заключается в следующем положении: спасение — это дар.
И все же, несмотря на то, что спасение дается каждому из нас даром, оно стоит нам всего, всей нашей жизни. Как связать это? Есть ли здесь вообще какая-то взаимосвязь?
Недавно я прочитал статью, написанную Карлосом Ортисом, проповедником, несущим служение в Южной Америке. Он предложил ясное и выразительное толкование:
«В 13-й главе Евангелия от Матфея мы читаем историю о купце и жемчужине, рассказанную Иисусом. Найдя жемчужину невиданной красоты, купец продал все, чтобы только стать обладателем этой жемчужины. Я нередко слышал такое мнение, что жемчужины — это мы с вами и что Христос отдал все, чтобы искупить нас. Я придерживаюсь иной точки зрения: бесценная жемчужина — это Он, Иисус. А мы — купцы, которые готовы любой ценой обрести счастье, уверенность в жизни и вечность. Когда мы находим Иисуса, мы отдаем Ему все, потому что Он и есть искомое счастье, мир, благополучие, вечность — абсолютно все. Итак, мы говорим:
— Мне необходима эта жемчужина. Сколько она стоит?
— Должен сказать, — начинает обладатель жемчужины, — стоит она недешево.
— И все-таки сколько? — настаиваете вы.
— Очень дорого.
— Но могу я все же купить ее?
— Конечно! Ее может купить любой человек.
— Но разве ты не сказал, что она стоит дорого?
— Именно так!
— Ну так сколько же?
— Она стоит столько, сколько стоит все, что у тебя есть.
Вы начинаете подсчитывать в уме.
— Решено, — говорите вы. — Я беру ее. Как нам оформить купчую?
— А чем ты владеешь? — спрашивает собеседник. — Давай запишем.
— На счету в банке у меня десять тысяч долларов.
— Хорошо, запишем: десять тысяч. Что еще?
— Да все. Больше у меня нет ничего.
— Совсем ничего?
— Ну если только несколько долларов в кармане.
— Сколько?
Вы начинаете исследовать собственные карманы:
— Тридцать, сорок, шестьдесят, восемьдесят, сто... Сто двадцать долларов.
— Замечательно. Что еще у тебя есть?
— Да больше уже ничего!
— А где ты живешь? — настойчиво спрашивает собеседник.
— В доме... Ах да! У меня есть дом!
— Запишем и дом, — говорит обладатель, драгоценной жемчужины.
— Что же, я должен жить в палатке? — удивляетесь вы.
— Есть и палатка? Не забудем и ее! Что еще?
— Я вижу, мне придется спать в машине...
— У тебя есть машина? Даже две? Обе они теперь мои. Обе машины. Больше ничего не забыл?
— Я и так отдал тебе все свои деньги, свой дом, машины, палатку... Чего еще ты хочешь?
— Ты живешь один?
— Нет. У меня жена и двое детей.
— Да, не забыть записать и жену с детьми. Что-нибудь еще?
— Больше у меня ничего нет. Теперь я остался совершенно один.
Внезапно торговец восклицает:
— Чуть не забыл! И ты тоже! Все теперь принадлежит мне: жена, дети, дом, деньги, машины и ты сам. И далее он продолжает:
— А теперь послушай, что я тебе предлагаю: ты можешь пользоваться всеми этими вещами. Но не забывай, что они принадлежат мне. И сам ты тоже принадлежишь мне. И как только я попрошу отдать мне что-либо из этого списка, ты безоговорочно исполнишь мою просьбу. Ведь отныне я — владелец всего!»
Вот что значит принадлежать Иисусу Христу.
Да, спасение — это дар, но обходится он нам очень дорого; мы отдаем за него все, что имеем. Для кого-то это слишком большое требование. Это слишком много для себялюбивого сердца. И это помогает нам понять, что история о женщине у колодца — это история об обращении.
К сожалению, в Церкви не так уж часто обсуждается тема обращения. Это поистине необъятная и неисчерпаемая -тема, и меня угнетает мысль, что мы пренебрегаем ею. Посвятив сорок лет жизни возвещению Благой вести, чувствуешь огромную неудовлетворенность при мысли, что мы практически ничего не знаем об обращении. А ведь в каком-то смысле это и начало, и одновременно основание опыта нашего спасения.
Как-то я решил как следует просмотреть свою библиотеку, чтобы найти материалы на тему обращения. У меня есть пятьдесят пять томов проповедей Чарльза Сперджена — объемистые книги, в которые включены абсолютно все выступления проповедника. Книга за книгой я перелистывал сочинения и других выдающихся проповедников. Фактически я проследил всю историю проповеди вплоть до отцов ранней Церкви, обратившись к периоду почти 2000-летней давности. И обнаружил, что о теме обращения размышляли во все времена ничтожно мало.
«Да, — возразите вы, — но ведь и в Библии говорится об обращении не так уж много. Писание просто говорит нам, что "дух дышит где хочет". Как мы не можем понять дуновения этого Духа, так не можем мы понять и обращения».
Но почему мы не стремимся затратить силы на то, чтобы все-таки попытаться понять смысл обращения? Я хочу знать, что такое обращение, чтобы быть уверенным, что я действительно обращен. Я хочу знать, что люди, с которыми я работаю, тоже обращены; и я хочу знать, как помочь молодым людям, которые нуждаются в обращении. Я хочу знать, можно ли переживать обращение вновь и вновь, вплоть до самого пришествия Иисуса. Есть такие великие вопросы, на которые мы должны искать ответы.
Чтобы как-то начать тему обращения, давайте прочитаем продолжение истории женщины у колодца. Помните, что она сказала? «Что было хорошо для наших отцов, хорошо и для нас», — таков был смысл ее слов (см. Ин. 4:12). Довольно-таки избитый аргумент, надо признать.
Иисус же сказал ей в ответ: «Всякий, пьющий воду сию, возжаждет опять; а кто будет пить воду, которую Я дам ему, тот не будет жаждать вовек» (ст. 13, 14). И вот тогда-то «женщина говорит Ему: господин! дай мне этой воды, чтобы мне не иметь жажды и не приходить сюда черпать» (ст. 15).
Вы обратили внимание на то, как изменилось обращение женщины к Иисусу? Свой разговор с Ним она начала словами: «Как Ты, будучи Иудей, просишь пить у меня, Самарянки?» А уже несколькими минутами позже она говорит: «Господин! дай мне этой воды». Разве не случилось на наших глазах чудо обращения? Возможно, я не ошибусь, если скажу, что первым шагом на пути к обращению является желание обрести нечто лучшее. А пробуждает это желание Иисус.
Женщина-самарянка уже давно чувствовала это желание. Она постоянно искала лучшего мужа — их было пять у нее — и теперь жила с человеком, который официально ей мужем не был. Вероятно, она устала от обещаний и церемоний и решила удостовериться в том, что сделала правильный выбор, прежде чем дать супружеский обет. Она не ощущала полноты жизни, и пустой сосуд, который она так и оставила на Краю колодца, — это символ того, что никакие рукотворные источники не в силах заполнить пустоту нашего сердца. Искать чистую, утоляющую жажду воду — естественное желание. Но совершенно бессмысленно пытаться найти ее в грязном водоеме.
«Господин! дай мне этой воды». Она начинает сознавать, что ей готовы преподнести какой-то дар. Она начинает понимать что-то очень важное. Когда вы попросите кого-либо что-то дать вам, вы тем самым признаете, что сами не в силах произвести это. Так же, как не можете заработать или заслужить этого. Вы можете лишь просить о даре. Женщина начинает понимать то, чему Иисус в дни Своей жизни учил Свой народ и чему Он и поныне учит через Свое Слово. Спасение — это дар. Мир и счастье — это тоже дары. Бессмертие — это дар. И вдруг Иисус отвечает ей: «Пойди, позови мужа твоего».
Внезапная тишина воцарилась у колодца. Я уверен, что женщина похолодела в этот миг и сделала попытку обойти этот вопрос — из боязни, что ее Собеседник пойдет еще дальше в исследовании ее сердца. Она ответила: «У меня нет мужа».
Иисус ответил ей: «Правду ты сказала. У тебя уже было пять мужей».
И тогда женщина сказала: «Господи! вижу, что Ты пророк».
Вы обратили внимание на то, что женщина назвала Иисуса еще более почетным именем: пророк? Ее убеждение, что она имеет дело не просто с обычным странником, постепенно укреплялось. И женщина решила обратиться к Иисусу с существенным вопросом, который сегодня прозвучал бы так: «В какую церковь нужно ходить?»
Подобные вопросы всегда возникают, когда Святой Дух начинает постепенно входить в сердце, зараженное грехом. Господь не вторгается в наше сердце, но тем не менее Он постоянен в стремлении очистить его.
Женщина предложила: давай поговорим об истории моего народа и в связи с этим — о Боге.
Как вам известно, самаряне как народ появились в результате смешанных браков между иудеями и язычниками. Такое смешение произошло во времена вавилонского пленения, и с того времени самаряне и иудеи были враждующими народами. Даже храмы они выстроили каждый для себя. Однако храм, возведенный самарянами, был разрушен и во дни Иисуса лежал в руинах. У враждующих народов были и разные горы для поклонения Богу, и вопрос самарянки касался именно того, что можно считать местом поклонения.
Иисус дал ей такой ответ, который и по сегодняшний день является ответом на многие наши вопросы. Урок, который Он преподал почти две тысячи лет назад, оказывается насущным и в наше время. Иисус ответил: «Неважно, где именно вы поклоняетесь Богу. Важно, как вы Ему поклоняетесь». И далее Он произнес слова, которые звучали как пророчество: «Настанет время, и настало уже, когда истинные поклонники будут поклоняться Отцу в духе и истине, ибо таких поклонников Отец ищет Себе: Бог есть дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине».
Не кажется ли вам, друзья, что существует большая разница между двумя понятиями: религиозный и духовный? Одно дело — знать все церковные уставы, правила и догмы, протоптав дорожку от порога собственного дома до порога церкви, и совершенно другое дело — знать Бога.
Бог есть Дух. Как-то один математик сказал мне, что Бог обитает в ином измерении. В этом утверждении нет ничего нового. И если бы мы сумели заглянуть в это иное измерение, как сделал это слуга Елисея, тогда все стало бы для нас на свои места. Только та личность сможет почитать Бога в духе и истине, которая сама стала личностью духовной. И "есть только одна Личность, Которая способна помочь в этом человеку, — это Бог. То, как Он это совершает, называется обращением. Именно обращение и переживала в тот день женщина у колодца. В тот день Господь посвятил Себя именно этой душе.
Для меня это звучит волнующе: ведь то удивительное отношение, которое Иисус проявил тогда к женщине-самарянке. Он сегодня проявляет к каждому из нас!
Есть ли в вас желание получить что-то лучшее от жизни? У меня есть. Есть ли в ком-нибудь понимание — хотя бы самое малое — плана спасения, понимание Благой вести? Оно есть у вас. Именно поэтому вы и "читаете сейчас эту книгу, и именно поэтому вам нравится рассуждать на подобные темы. Есть ли в ком-либо понимание, что это есть дар, который невозможно заслужить? Он исходит только от Бога. Его колодец слишком глубок для нас, и без Божьего участия мы никогда не доберемся до воды. Готовы ли мы присоединиться к женщине у колодца, осознавая свою греховность? Мы не говорим сейчас о расхожем типе грешника, речь идет о типе гораздо худшем. Обращение означает именно то, что оно означает: поворот, обращение в другую сторону. И обращение не означает просто отвращение от наших привычных грехов. Вполне возможно, что для члена Церкви в четвертом или пятом поколении тот поворот, о котором мы говорим, будет означать отвращение от собственной праведности и обращение к Его праведности. Когда я последний раз перечитывал «Путь ко Христу», я понял, что подобное обращение — самый трудный из опытов.
Богу легко достичь сердец грешников, блудниц и воров обычного, так сказать, разряда. Но Богу очень трудно пробиться к сердцу гордеца, который всегда «поживает прекрасно». «Мне и в голову не придет в чем-то преступить нравственный закон! Я вполне добропорядочный гражданин, Боже. Ты лучше позаботься вон о том пьянице, который валяется в канаве. Да последи за тем, чтобы планеты не столкнулись одна с другой. А что касается меня, я человек хороший. Я в Тебе не нуждаюсь». Вот так! Чудо обращения может свершиться тогда, когда от собственной праведности и чувства своей правоты мы обращаемся к праведности Бога. И это единственная праведность, о которой вообще можно говорить, вы согласны?
Именно это и переживала женщина у колодца, постепенно отдавшая себя во власть Бога. Когда Иисус стал говорить с ней о духовном, Святой Дух помог ей подняться на следующую ступень.
В течение долгого времени адвентисты любили говорить об «истине». Поговорим теперь о нашей субкультуре. Вы, безусловно, слышали это не раз: наши пионеры «приняли истину» восемьдесят лет назад, мы приняли «истину» в Южной Дакоте, я принял «истину». Позвольте мне все же напомнить, что «истина» без Духа не стоит и выеденного яйца. Господь ищет отнюдь не тех людей, которые знают истину относительно определенных пунктов вероучения. Он ищет людей, которые знают Его, которые знают, что Он есть Путь, Истина и Жизнь (см. Ин. 14:6). И Он ищет людей, которые исповедуют любовь и милосердие.
Рон Халверсон сказал как-то на лагерном собрании: «Проблема заключается в том, что Евангелие — это добрая весть. Если бы это была плохая весть, мы быстро взялись бы ее распространять и работа была бы завершена давным-давно». Бог ищет тех людей, у которых любовь и милосердие Странника у колодца вызывают непреодолимое желание быть подобными Ему.
В беседе женщины с Иисусом наступил момент, когда она сказала: «Знаю, что придет Мессия». Какое-то смутное воспоминание, смутное знание пробуждалось в ее памяти. Когда в ее жизни наступали редкие спокойные минуты, она обращалась к писаниям праотцев и знала, что должен прийти Христос, Мессия. Итак, женщина сказала: «Знаю, что придет Мессия... когда Он придет, то возвестит нам все». И тогда Иисус сделал то, чего Он не сделал в Иерусалимском храме. Он сказал прямо и просто: «это Я, Который говорю с тобою».
И это было все! Женщина немедленно бросилась в город. Она оставила водонос (неплохая идея, кстати: давайте и мы с вами оставим свои водоносы) и побежала в город, потому что ей было что сказать.
Это и есть отличительная черта искреннего христианского свидетельствования: человек приходит ко Христу тогда, когда в его сердце загорается желание рассказать кому-нибудь еще о том, какого бесценного друга он обрел в лице Иисуса.
Женщина общалась с Тем, Кто сказал ей все, что она сделала (Ин. 4:29). Это преувеличение. Он не сказал ей всего. Он рассказал ей всего лишь крохотную часть ее жизни. Но это было подобно молнии, которая разрывает мрак ночи. Поражая своим ударом одно лишь дерево, молния озаряет все, что окружает это дерево. Женщина была потрясена таким озарением. Она бросилась в город, чтобы рассказать о случившемся людям. «Пойдите, посмотрите Человека, Который сказал мне все, что я сделала: не Он ли Христос?» — сказала женщина. В своем сознании она проделала большой путь, определив своего удивительного Собеседника сначала как «иудея», затем как «господина», затем «пророка», далее как «Мессию» и наконец как Христа.
Кто из нас не испытывал потрясения от какого-нибудь редкого зрелища или впечатляющего разговора? Если бы к вам пришел неизвестный человек и рассказал все о вашей жизни, вашему изумлению не было бы границ. Несколько лет назад наши студенты из университета Ла-Сьерра имели опыт общения с харизматами, «говорящими языками». Это было в Лос-Анджелесе. Группами человек по тридцать-сорок наши молодые люди уходили в город, и некоторые из них не могли идти обратно сами. «Пораженные духом», они прямо-таки деревенели, так что друзьям приходилось тащить их на себе. Происходило действительно что-то странное: совершенно незнакомый человек мог сесть рядом и рассказать всю жизнь собеседника, со всеми проблемами и совершенными грехами — причем в мельчайших подробностях. Наши студенты были потрясены. «Это что-то сверхъестественное!» — только и могли восклицать они. Так оно и было. Вот только о каком духе нужно было вести речь? Только то, что какое-то явление — сверхъестественное, вовсе не означает, что оно исходит от Бога. И если незнакомец усаживается рядом со мной у колодца и рассказывает мне абсолютно все о моей жизни, для меня это не может быть доказательством того, что Он — Мессия. Значит, в случае с женщиной было что-то еще, что взволновало ее сердце. Есть что-то более важное, чем повествование о прожитой вами жизни.
В конце тысячелетнего царства (а мы все ждем его скорого наступления) неисчислимое множество людей предстанут пред Тем, Кто расскажет все, что каждый из них делал. Огромный город, размеры которого мы и представить себе не можем, будет запружен миллионами и миллионами людей. А за городскими стенами будут оставлены миллионы и миллионы тех, кого не впустят в желанный город. Каждое поколение будет представлено в этой посрамленной толпе. И каждому из нас Господь, как в необыкновенном фильме, даст узреть всю историю от начала до конца, весь ход великой борьбы, в которой мы сознательно заняли определенную позицию. Каждый человек увидит, какую роль он сыграл в этой борьбе, и от увиденного никто не сможет сдвинуться с места. В тот день как истинную трагедию осознает свое положение каждый человек, находящийся в присутствии Того, Кто знает всю нашу жизнь, но вместе с тем оказавшийся вне стен Его небесного города. И какое непередаваемое счастье будут испытывать те, кто окажется внутри, где все очищено Его Кровью!
Именно это и произошло с женщиной у колодца. Она не просто встретила кого-то, кто рассказал ей подробности ее жизни; она находилась в присутствии Того, Кто любил ее и отвоевал ее в Свое царство. То же самое Он делает и сегодня. Вы чувствуете это? Постарайтесь как можно лучше узнать этого человека — Человека Иисуса.
Жители Сихаря пошли за женщиной. Представьте, какой взволнованной толпой шли они. Представьте, как торопились они к колодцу, который был где-то далеко за пшеничными полями. За этой женщиной вновь торопливо шли мужчины, но на этот раз по другой причине. И они пришли в присутствие Иисуса. Конец этой истории просто фантастичен: «И многие Самаряне из города того уверовали в Него по слову женщины, свидетельствовавшей, что Он сказал ей все, что она сделала». И обратите внимание на стихи 41 и 42: «И еще большее число уверовали по Его слову, а женщине той говорили: уже не по твоим речам веруем, ибо сами слышали и узнали, что Он — истинно Спаситель мира, Христос».
Вот так и закончилась эта история. Он был не только иудей; Он был не только добрый господин; Он был не только пророк; Он был не только Мессия; Он был не только Христос; но Он был Спаситель мира.
Мне радостно думать о своем милосердном Спасителе. А вам? Я во всяком случае присоединяюсь к женщине у колодца.