Что вы думаете по этому поводу?

Моя Библия говорит мне, что «возмездие за грех — смерть, а дар Божий — жизнь вечная во Христе Иисусе, Господе нашем» (Рим. 6:23). Кроме того, она говорит мне, что «так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную» (Ин. 3:16). Однако теперь, в свете новых медицинских достижений, раздаются голоса, что мы-де не нуждаемся в даре бессмертия, что Сыну Божьему не стоило беспокоиться и умирать за нас ради этого дара и что мы сами вполне можем его заработать! Какова ваша реакция на все это? Что до меня, то мне не хотелось бы называть это богохульством: быть может, лучше сказать о простой человеческой заносчивости. Как бы там ни было, не надо забывать, что если мы зайдем слишком далеко, Бог может поставить нас на место!

Итак, возможно ли бессмертие, или, быть может, это просто мечта, родившаяся из нашего естественного желания жить? Перед нами стоит все тот же вечный вопрос: «Действительно ли мы сотворены с бессмертной душой, которая не может умереть?»

«Мы попытаемся как можно лучше исполнить все, что ты прикажешь, — сказал Критон Сократу и спросил мудреца: — Но как похоронить тебя?» Сократ ответил примерно так: как угодно, поскольку он все равно сумеет проскользнуть меж их пальцев.

Итак, есть ли на самом деле нечто такое, что, согласно Сократу, ускользает после смерти человека и что не так-то просто поймать? Если да, то, быть может, именно по этой причине некоторые люди не воспринимают смерть всерьез? Да, мы не хотим умирать. Ужас небытия приводит нас в содрогание, и вполне естественно наше желание отдалиться от этой перспективы, ухватившись за любую спасительную мысль, вроде того, что смерть не наступит, что она — всего лишь какой-то злосчастный миф. Нет ничего удивительного в том, что мы пытаемся не признавать смерть, стремимся от нее отвернуться, отыскать какую-то альтернативу. Мысль о том, что нам предстоит умереть, что мы просто перестанем существовать, кажется такой ужасной, что мы не хотим сдаваться без боя и стремимся изобрести какую-нибудь теорию о загробной жизни, которая не была бы столь неприятна.

Греческие философы полагали, что душа и тело полностью отделены друг от друга. Душа временно пребывает в теле, как в темнице, но в момент смерти освобождается из него, дабы жить вечно. Все это напоминает ангела в игровом автомате: душа добра, как этот ангел, а тело начинено злом, как сам игровой автомат. Веря в бессмертие души, греки считали тело чем-то совершенно незначительным, — ведь в любом случае с ним рано или поздно придется расстаться. Что же касается души, то в ней они усматривали реальное личностное начало, которое как ни в чем не бывало переживет смерть. Считая свою концепцию самой правильной, к смерти греки относились не слишком серьезно.

В течение многих веков греческая философия оказывала влияние на основное направление христианской мысли, но можем ли мы, современные люди, сказать, что в момент смерти душа действительно оставляет тело и продолжает, жить? Можно ли утверждать, что она действительно будет жить вечно? Является ли бессмертие чем-то таким, что присуще каждому из нас? Можно ли сказать, что возможность вечной жизни автоматически принадлежит каждому, независимо от того, хорош он или плох? Миллионы людей верят в бессмертие, и для многих мысль о том, что жизнь будет продолжаться и после смерти, приносит утешение. Однако — хотя кому-то из нас это покажется весьма странным — та же мысль многих ужасно гнетет! Задолго до рождения Иисуса религия индуизма держала многие племена Индии в железных оковах законов кармы. Для индуса вера в естественное бессмертие была чем-то гнетущим и жестоким. Он был убежден, что от безжалостного колеса кармы убежать невозможно. Он проживал свою злосчастную жизнь, веря, что должен непрестанно страдать — и все для того, чтобы умирать и рождаться снова, — и так без конца, в каждой новой жизни терпя одно и то же, без какой-либо надежды на облегчение.

Американцам, наверное, этого вообще не понять, ибо для многих из них убеждения — это спорт, увлечения: когда они популярны, они их вполне устраивают, но когда надоедают, о них просто забывают. Не так давно идея перевоплощения и кармы тоже была популярной, однако, когда она утратила свою новизну, о ней легко позабыли.

У восточного человека все совсем по-другому: он действительно верит в это, и ему в голову не придет усомниться. Как много людей с радостью пошли бы на какую-нибудь жертву, лишь бы избавиться от этого ужасного бремени! Когда появился Будда, он начал учить, что смерти можно избежать. Он учил, что если человек достигнет состояния, которое зовется нирваной и для которого характерна полная просветленность, то сможет сбросить оковы кармы и тем самым освободиться от бесконечных рождений. И хотя в этом утверждении истины было не слишком много, Будда смог как-то утешить своих современников, принадлежавших к высшим кастам.

Вместе с некоторыми иудейскими сектами раннехристианская Церковь также верила, что если человек умирает, то он действительно умирает. После смерти ничего не остается, кроме конкретного действия со стороны Бога. Средоточием благовестия раннехристианской Церкви было воскресение Христа. Оно свидетельствовало, что в последний день Христос сможет воскресить и Свой народ. Однако вскоре после смерти апостолов христианская Церковь подверглась влиянию Платона, который учил, что человек никогда в действительности не умирает, что он вообще не может умереть, поскольку имеет бессмертную душу. Вы, конечно, понимаете, что это учение Платона, но никак не Библии.

Спустя какое-то время к этой мысли Платона прибавилась еще одна идея, придуманная людьми. Суть ее в следующем: если человек наделен бессмертной душой, если он не может умереть, но по своей греховности оказывается недостойным неба, то его жизнь продолжится в другом месте. Так

был придуман вечно горящий ад. Возникло некое подобие кармы, если не хуже. Согласно идее кармы, человек в каждой своей жизни подвержен бесконечному страданию, но ад — это не просто жизнь с постоянно возобновляющейся болью, а бесконечная пытка. Сколько матерей разражалось рыданиями при мысли о том, что их будущие сын или дочь обречены на страдания; и никто не знает, сколько человек вообще оставили религию, не пожелав поклоняться столь жестокому Богу.

Тем не менее почти все мы хотим жить, и жить вечно. Мы уже отмечали, что в настоящее время ученые и врачи рассматривают возможность рукотворного бессмертия, которое расценивается ими как потенциальный вызов обетованному Божьему дару. Кроме того, где-то рядом суетятся вездесущие спириты, задавшиеся целью доказать, что, уходя из жизни, человек фактически не умирает и что, следовательно, утратив своих любимых, мы не теряем возможности общения с ними. Впечатляет, не правда ли?

Но где же все-таки истина? Сотворив человека, наделил ли его Бог бессмертной душой? Или, быть может, Он не сделал этого? Самое время, наверное, обратиться к богодухновенному повествованию о Творении. Итак, читаем: «И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душою живою» (Быт. 2:7). Здесь говорится о том, как был сотворен человек. Создав тело из земного праха, Бог вдохнул в него жизнь, и человек стал живою душой. Обратите внимание: ни слова не сказано, что Бог наделил человека ею, сказано лишь, что человек стал «душою живою» и что, следовательно, душа — это весь человек в своей совокупности, а не какая-то его часть, которая каким-то образом может существовать независимо от тела. Таким образом, душа — это сочетание тела и дыхания жизни. Но если так, то что же происходит, когда человек умирает и начинается обратный процесс? Мы читаем: «И возвратится прах в землю, чем он и был; а дух возвратится к Богу, Который дал его» (Еккл. 12:7).

Итак, прах, то есть тело, возвращается в землю и снова становится прахом. Дух, или дыхание (дыхание жизни) возвращается к Богу. Здесь надо отметить, что еврейское слово, переведенное как «дух», означает и «дыхание».

Вспомним, что живою душой человек стал в результате сочетания тела с дыханием жизни. Когда эта связь нарушается, то есть когда дыхание уходит из тела, человек перестает быть живою душой и не сможет снова стать ею до тех пор, пока Творец в день воскресения опять не вдохнет в тело жизнь, то есть до того момента, пока сочетание тела и дыхания не будет восстановлено. Куда уходит душа в момент смерти? Никуда. Просто до дня воскресения она перестает существовать. Поясню на примере. Представьте себе лампочку и вспомните, что существует электричество. Когда одно связано с другим, мы имеем электрический свет. Если чего-то не хватает (лампочки или электричества), то нет и света. Куда он девается? Никуда. Он просто исчез и не появится, пока прежняя связь не возникнет снова. Понятно?

А теперь вернемся к душе. Что бы она собой ни представляла, она подвержена умиранию. Это действительно так, ибо устами пророка Иезекииля Бог гласит, что «душа согрешающая, она умрет» (Иез. 18:20). Итак, душа не застрахована от смерти. Вспомним, что она есть не что иное, как совокупность плоти и дыхания, вся личность человека в целом. Согласно одному из переводов приведенного текста, «личность согрешающая, она умрет».

Не спорю: иногда слово «душа» мы употребляем в несколько ином смысле, словно речь идет о чем-то ином, нежели весь человек. «Я это чувствую душой», — говорим мы. Кроме того, мы говорим о спасении души человеческой, и вдобавок можно вспомнить слова Иисуса, вопрошавшего: «Ибо какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? Или какой выкуп даст человек за душу свою?» (Мк. 8:36, 37).

Можно вспомнить и о других Его словах: «И не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить; а бойтесь более того, кто может и душу и тело погубить в геенне» (Мф. 10:28). Итак, все дело в том, что чем бы душа ни являлась, она может умереть. Может быть даже уничтожена. Ведь сказано, что и душу и тело можно погубить в геенне. В данном случае у нас нет нужды вдаваться в богословские тонкости. Ответ ясен: чем бы душа ни являлась, она не бессмертна. Она может умереть. Может быть уничтожена.

Вернемся к Книге Бытие и вновь перечитаем повествование о Творении. Вскоре после того, как Бог сотворил Адама, Он сказал ему: «И заповедал Господь Бог человеку, говоря: от всякого дерева в саду ты будешь есть; а от дерева познания добра и зла, не ешь от него; ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертию умрешь» (Быт. 2:16, 17).

«Смертию умрешь». Разве Бог говорит о том, что всего лишь несколько часов назад Он сотворил Адама бессмертным, то есть не способным умереть? Разве стал бы Он угрожать наказанием, которое, быть может. Сам не в силах исполнить?

Очевидно, апостол Павел тоже ничего не знал о том, что человек якобы бессмертен. Вспомните его слова: «Возмездие за грех — смерть» (Рим. 6:23). Неплохо бы еще раз вспомнить и хорошо известный отрывок из Евангелия от Иоанна: «Бог... отдал Сына Своего Единородного» (Ин. 3:16). Зачем? Чтобы мы «не погибли».

А теперь ответьте на такой вопрос: зачем Богу было посылать Своего Сына на смерть, если мы сотворены бессмертными и, следовательно, не можем погибнуть? Задумывались ли вы об этом? Если каждому из нас, хороши мы или плохи, обеспечена вечная жизнь, то, значит, Спаситель никому не нужен. А если не нужен, то Голгофский крест — это всего лишь драма, лишенная всякого смысла!?

Вернемся к воскресению. Новый Завет говорит об этом событии, не скрывая восторга. Выйдя из гроба, Иисус показал, что воскресение возможно, что тело и все остальное тоже можно воскресить. Но почему, я вас спрашиваю, почему вообще надо говорить о телесном воскресении, если душа прекрасно может продолжать жить и без тела, поскольку от него не зависит? Приведем самое ясное, пожалуй, библейское толкование. Говоря о Боге, Павел подчеркивает, что Он — «Единый имеющий бессмертие» (1 Тим. 6:16).

Итак, бессмертен лишь Бог. Видимо, даже ангелы не обладают этим свойством, ибо если бы было иначе, то тогда тех из них, кто вместе с сатаной поднял мятеж и был низринут с небес, вообще никогда нельзя было бы уничтожить. Бог мудр. Наделив людей возможностью выбора, Он не дал им бессмертия, не сделал их способными жить вечно. Ведь если бы Он сотворил Адама и Еву бессмертными, то после их

грехопадения у Него не было бы власти над человеческим родом бессмертных грешников. Бог предвидел такое затруднение, и потому Он наделяет бессмертием только того, кто прошел испытание и доказал, что достоин жизни вечной.

Итак, мы выяснили, что мы смертны. У нас нет бессмертной души. Мы можем умереть и умираем. Если бы не Иисус Христос, страх смерти всегда висел бы над нами и не было бы никакой надежды на вечную жизнь. Однако ради того, чтобы все это изменить, Иисус умер. Он умер, чтобы наше бессмертие стало возможным. По словам апостола Павла, «Иисус Христос... разрушил смерть и явил жизнь и нетление чрез благовестие» (2 Тим. 1:10). Наш Господь хочет, чтобы мы жили вечно. Умерев вместо нас, Он сделал это возможным, но мы не получим дара бессмертия, пока Он снова не вернется. Павел описывает это так: «Говорю вам тайну: не все мы умрем, но все изменимся вдруг, во мгновение ока, при последней трубе; ибо вострубит, и мертвые воскреснут нетленными, а мы изменимся; ибо тленному сему надлежит облечься в нетление, и смертному сему — облечься в бессмертие. Когда же тленное сие облечется в нетление и смертное сие облечется в бессмертие, тогда сбудется слово написанное: "поглощена смерть победою"» (1 Кор. 15:51—54).

Какой чудный день! Когда он наступит. Господь наделит даром бессмертия, даром бесконечной жизни тех, кто доказал, что достоин этой награды!

И слава Богу, что вечная жизнь, данная Господом, не будет похожа на рукотворное бессмертие, возможность которого прогнозирует медицина; бессмертие, которое все равно может быть прервано каким-нибудь несчастным случаем, вирусом или другой смертельной опасностью. Наступит жизнь, которой смерть не коснется никогда, потому что, в конечном счете, она сама будет уничтожена Тем, Кто одолел ее на Голгофе!

Итак, угрожает ли христианству бессмертие, которого так или иначе надеется достичь медицинская наука? Едва ли! Чтобы жизнь действительно была достойной жизни, ей надо иметь несколько измерений. Одной продолжительности мало, необходимо качество, делающее ее желанной, привлекательной и стоящей того, чтобы жить. Мы вряд ли решим вопрос, если, изменив человеческое тело, не преобразим сердце. Не впечатляет и то, если, сделав бессмертным тело, мы не сможем изменить среды, в которой человек живет.

Разве можно желать, чтобы исполненная страха и тоски жизнь длилась вечно? Разве мы стремимся до бесконечности продлить нашу скуку? Разве, научившись продлевать жизнь, мы станем счастливы и обретем ли чувство покоя и безопасности, зная в то же время, что смерть все равно витает над нами? Разве можно говорить о бессмертии, если всегда есть возможность умереть от какого-нибудь вируса или насилия? Покончим ли мы с преступностью, если преступники станут жить дольше и, следовательно, станут чаще появляться на наших улицах? Если, живя столько, сколько мы живем сейчас, мы расщепили атом и накопили такую гору оружия, что сами приходим в неописуемый ужас, то во что превратится наше существование, когда человек станет жить тысячу лет?

Жить бесконечно долго в мире, который становится все хуже и хуже, — разве такой жизни мы хотим? Нет, друг мой. В подобной ситуации самоубийство превращается в обычное дело, и для многих смерть кажется не врагом, а другом.

Итак, жизнь может стать несносным бременем, и вы это знаете. Миллионы тибетцев согласятся с этим утверждением.

---