О будущем
Будущее - это большой бизнес и всегда было им. Каждому хочется его знать.
Астрологи, хироманты, медиумы, колдуны и шаманы до сих пор все еще предлагают свои услуги, и число обращающихся к ним все более увеличивается! Фактически, астрологов насчитывается больше, чем астрономов!
Четыреста лет тому назад французский астролог Нострадамус написал свои предсказания будущего. Большинство из них были расплывчатыми и допускали много толкований. Однако одно из них достаточно определенно. Нострадамус предсказал, что в 1999 году начнется великая мировая война. По мере приближения к 1999 году интерес к его работам возрастает.
Джина Диксон имеет притязание на то, что ею предсказано убийство Джона Кеннеди и Мартина Лютера Кинга. В своей первой книге она предсказала, что в 1962 году на Среднем Востоке родится младенец, который в 1999 году приведет мир к благоденствию. В своей второй книге она изменила свои мысли. Дитя будет не избавителем мира, а напротив антихристом, о котором предсказано в Св. Писании. В своей третьей книге она согласилась с Нострадамусом в том, что в 1999 году начнется мировая ядерная война.
Предсказания астрологов и медиумов вызывают интерес и часто пугают. Но кто может доверять им! Кто может доверять людям, которые свободно смешивают факты с вымыслом и так часто меняют свои мысли?
Футорология
Предсказатели судьбы восстают против нее. У них появился конкурент в лице новой "научной дисциплины" - футорологии, суть которой "изучение текущих процессов с точки зрения предсказаний событий в будущем".
Конечно, футорология имеет дело с предположениями. "Никто не знает наверняка, что принесет будущее" - говорит Алвин Тоффлер в своей книге "Будущее потрясение". Однако в ней все звучит очень убедительно. Существует международная ассамблея лидеров бизнеса - Римский клуб. В своем хорошо известном отчете "Пределы роста" этот клуб использовал предсказания, сделанные компьютером. В качестве общих предсказаний в этом отчете предложены: нулевой рост населения, выравнивание уровня промышленной продукции, усиление контроля за загрязнением среды и повторное использование отходов производства. В отчете президенту под названием "Глобэл 2000" Правительство США поделилось теми же опасениями. В своем недавнем отчете Римский клуб предлагает несколько организационных мероприятий для выработки глобальных решений. Одно из них - создание совета по охране окружающей среды под эгидой Организации Объединенных Наций.
Проблема окружающей среды может влиять на будущее планеты в большей степени, чем что-либо другое. Вот почему генеральный секретарь ООН просил Гро Гарлема Брундтланда из Норвегии возглавить особую Всемирную Комиссию по охране окружающей среды и развитию. Генеральная Ассамблея Объединенных Наций просила эту комиссию составить перспективную программу по охране окружающей среды с тем, чтобы к 2000 году сегодняшнее положение вещей было исправлено. Отчет этой комиссии "Наше общее будущее" потрясает и заставляет задуматься.
Какое будущее предсказывают ученые? Погибнет ли человеческая раса в своих собственных отходах, или перед нами откроется прекрасный новый мир, сотворенный завтрашней технологией? Каким будет это будущее: серым или красочным?
Ответ таков: и тем и другим. С одной стороны, перспективы технического прогресса выглядят светлыми. С другой стороны, возможность человека использовать эту технологию для пользы человечества в общем довольно слаба. Даниил Белл обобщает ситуацию: "О будущем со всей определенностью можно дать только одно предсказание: власти века сего окажутся перед лицом больших проблем, чем те, с которыми они до сих пор сталкивались".
В своей книге "Седьмой враг" Рональд Хиггинс, бывший много лет членом дипломатического корпуса, подчеркивает роль человеческого фактора в глобальном кризисе. "Мы и наши дети скоро будем жить в мире все более возрастающего смущения и ужаса. Следующие двадцать пять, а возможно десять лет, принесут голод сотням миллионов людей, а большинству из нас - тем, кто останется, - лишения, беспорядок, войну".
Согласно анализу, проведенному Хиггинсом, над будущим человека нависли шесть огромных опасностей: перенаселение, голод, истощение ресурсов, загрязнение окружающей среды, ядерная угроза, выход техники из-под контроля. "Теоретически, - пишет Хиггинс, - все эти опасности мы можем предотвратить. Но хватит ли у нас времени, воли и способности организоваться?"
Могут ли помочь новые положительные тенденции?
Джон Нейсбитт и Патриция Аберден в своем бестселлере "Мегатрендс 2000" говорят: "Да". Книга начинается с обнадеживающей ноты относительно будущего: "Мы стоим на пороге новой эры".
Авторы указывают на положительные изменения, происходящие в мире в 1990-е годы. "В конце 1980-х годов закончилась холодная война, борьба за вооружение умерила свои темпы, возможно даже прекратилась. Довоенный период национализма и идеологической холодной войны окончился, и началась новая эра глобализации. Во всем мире процветает искусство. Звучит международный призыв к охране окружающей среды. Страны, некогда бывшие коммунистическими, теперь пробуют ввести демократию и рыночные отношения".
Остается ли сегодня истинной эта оптимистичная картина из "Мегатрендс?" Можно уважать писателей за такие настроения. Нам действительно нужно положительно относиться к человеческим проблемам. Не следует терять надежду на будущее. Но оправдан ли радостный сценарий будущего, который они описывают, состоянием современного мира? Может быть они оптимисты по неверным мотивам?
Самого по себе оптимизма недостаточно. Взглянем на следующее предсказание:
"Через десять лет можно установить рай, где каждый сможет удовлетворить любое желание, которое придет ему на ум, без труда и без денег. Это будет рай с измененной природой, и каждый человек сможет жить во дворце, окруженный богатством, и производить в год больше, чем было произведено за тысячи лет до сих пор".
Это оптимистичное предсказание было сделано в 1842 году Д.А. Этзлером в его книге "Рай, достижимый для всех людей посредством сил природы и машин". Основанием для этой фантазии послужило изобретение Джеймсом Уаттом парового двигателя и начавшаяся вслед за этим промышленная революция.
Паровой двигатель был важен, но не было ли это оптимистичное предсказание чуточку преждевременным? И кто может гарантировать, что "пророки" сегодняшнего дня, которые в своих утопических мечтах о будущем доверяют современной технологии, будут более точны в своих предсказаниях?
Факт остается фактом, авторы "Мегатрендс 2000" возлагают свою надежду на человека. Человечеству, говорят они, не поможет и его не избавит никакая сила вне планеты земля. "Несмотря на то, что нами будут руководить пробудившаяся духовность, ответы должны будем дать мы сами".
Вполне справедливо их спросить: почему? Кто предопределил, что ответы должны исходить от нас? На каком основании мы доверяем только человеку? Если вы доверяете себе, то кому будете доверять при последнем вашем вздохе?
Здесь мы наталкиваемся на проблему, решение которой не нашли даже самые опытные футорологи, основываясь на науке, технике или чем-то еще. "Мегатрендс 2000" предлагает нам два альтернативных варианта в будущем: Апокалипсис или Золотой век. Они выбрали Золотой Век. Так что же будет?
Золотой век или новый темный век?
Если вы избираете Золотой век, сколько, по-вашему, он должен длиться? Сотни лет или всегда?
Последний выбор футорологи предложить не могут. Ни медицинский прогресс, ни научная технология не могут предложить вам, вашим детям, даже вашим внукам никогда не прекращающуюся жизнь.
Разговор о вечной жизни вводит вас в область религии. Фактически, одной из самых важных тенденций на рубеже 21 столетия является религиозное пробуждение нового тысячелетия, как об этом сказано в "Мегатрендс 2000".
Алвин Тоффлер в своей последней книге "Пауэшифт" неоднократно говорит о религии, как об одном из основных факторов всеобщего порядка. В связи с воскрешением религии Тоффлер впервые упоминает Аятолла Хомени: "Его утверждение о правах религии над народами аналогично учению пап во времена средневековья, когда веками велась кровопролитная борьба между церковью и государством". Затем он приводит другой пример воскрешения религии: "Коренным отличием нашего времени от предшествующего является то, что власть католической церкви повсеместно растет. Недавно папская дипломатия проявила себя в главных политических событиях, происшедших от Филиппин до Панамы. Дипломаты Ватикана заявляют, что всем недавним изменениям, имевшим место в Восточной Европе, толчок был дан папой Иоанном Павлом II".
В принципе, Тоффлер положительно смотрит на власть папы: "Папа - не фанатик, он протянул руку другим религиям. Он высказывался против меж-этнического насилия". И все же в призыве папы сделать всю Европу "христианской" Тоффлер слышит "отголосок давнишнего средневекового прошлого", когда в Европе не было "разумной дистанции между церковью и государством" (не было религиозной свободы).
В конце книги Тоффлер предостерегает мир от угрозы возвращения темных веков. По его мнению, религии, желая распространиться по всему миру, могут показать свою способность ужиться с демократией. "Не совместимы с ней те религии (и политические идеологии в том числе), которые комбинируют тоталитаризм и универсализм. Однако некоторые из самых быстрорастущих и наиболее влиятельных религиозных движений в мире сегодня проявляют именно эту пагубную тенденцию.
Они решили завладеть жизнью и умом всех народов, всеми континентами, самой планетой. Они решили навязать свою власть в каждом аспекте человеческой жизни. Они решили завладеть государственной властью, где только возможно, и свести на нет свободы, предоставленные демократией.
Они являются представителями новых темных веков".
Говоря о том, что мир катится к тотальному, всеобщему подавлению прав человека, Тоффлер упоминает о "теологическом государстве" как о возможном варианте. Может случиться, что во имя всеобщего блага и ради спасения человечества от гибели появится необходимость в подавлении человеческих прав и религиозной свободы.
"Видимо трудно себе представить, - допускает он, - как может появиться такое государство, за исключением разве ситуации, когда к этому приведет крупномасштабный кризис, трагедия или экологический спазм, сочетающий экологический переворот с глубокими экономическими потрясениями, ужасом или войной".
Возможно ли на самом деле попрание конституционных человеческих прав во всемирном масштабе? "В нормальных условиях, конечно, нет, - отвечает Тоффлер. - Ну, а если условия "ненормальные"?"8 И он продолжает, приводя один пример. Представьте себе последствия экологической катастрофы с последующим смятением и чудовищным разрушением. Чтобы смягчить реальность случившегося, среди фундаменталистов начинают раздаваться крики, что бедствие было навлечено Богом в наказание за вседозволенность и безнравственность. И все это происходит в период глубокого экономического упадка. А теперь представьте себе привлекательную личность, обладающую красноречием, "которая обещает не только разрешить текущие кризисы, но и "очистить" общество в материальном, моральном и политическом отношении, если только этой личности будет предоставлена сверхконституционная власть".
Итак, что же это: золотой век или скольжение в новый темный век?
Очевидно, что всемирные религии могут сказать нечто важное в процессе развития, где возможны оба эти выбора. Поэтому уместно взглянуть на цели и средства перемен, которые основные религии предлагают человечеству. И еще: почему и чем христианство отличается от других религий и какие виды на будущее оно предлагает человечеству? Читайте и вы найдете ответы на эти вопросы.