Глава 28

Можно ли свободу заковать в цепи?

Июль 1776 года. В Филадельфии собрался конгресс представителей штатов Америки, чтобы обсудить важный вопрос — вопрос независимости. Высокому худощавому виргинцу Томасу Джефферсону вместе с другими представителями штатов было поручено составить декларацию, содержание которой даже сегодня волнует всех свободолюбивых людей.

Экипажи с нарядными кучерами доставили на это историческое собрание многих видных деятелей, и среди них был Джон Генкок. Это он, когда наступил решающий момент, первым поставил свою подпись таким крупным и размашистым почерком, что Георг III мог прочитать ее, не надевая очков.

Сохранилось много рассказов о том славном дне. Но есть один, особый — о старом звонаре. Ему было поручено: как только будет поставлена последняя подпись, ударить в колокола. Не выпуская из рук веревки колокола, он сумрачно шептал: «Они никогда не подпишут ее! Никогда!»

Но декларация была подписана! Говорят, что за громадной дверью, зала, где проходил конгресс, дежурил мальчик. Сквозь большую замочную скважину он увидел, как задвигались стулья и услышал торопливые шаги. Тогда 6н побежал к колокольне, крича: «Звони, дедушка, звони о свободе!»

Это был исторический день, положивший начало делу свободы. Если вам когда-либо представится возможность, посетите эти места. Закройте за собой дверь и представьте себе памятные события того времени.

Я часто вспоминаю Вэлли Фордж — долину кузнецов: Мальчиком мне приходилось играть на ее холмах. Это были дорогие для меня мгновения, особенно теперь, когда я сознаю значимость каждой грубо сколоченной хижины, каждого окопа и укрепления. Вэлли Фордж связана с воспоминаниями о той страшной зиме — име поражения. От холода и болезней умирали солдаты. Обмороженные руки и ноги ампутировали в хижинах, наскоро приспособленных для госпиталя. Но зима окончилась победой!

Победа! Это была не просто очередная выигранная битва. Это была победа в борьбе за свободу совести!

В Старом Свете на протяжении многих столетий царило жестокое деспотическое правление. Мы называем те дни мрачным средневековьем. Странный колосс —сочетание гражданской и религиозной власти — выковал цепи, державшие в рабстве умы и сердца людей.

Но опыт этих столетий научил одной важной истине: когда религия обращается за помощью к государству, чтобы навязать людям свои догмы, права человека оказываются растоптанными. Это следовало бы знать каждому.

Однако человек не может быть вечным рабом. Однажды — это было во время Реформации, — когда гонения распространились по всей Европе, вплоть до Британских островов, группа свободолюбивых людей покинула родные места и в поисках места, где можно было бы свободно поклоняться Богу, бежала в Голландию. А потом настал день, когда они вместе с их пастором склонили колени на берегу мрачного голландского порта, а затем отправились сначала в Саутхемптон, затем в Плимут (Англия) и, наконец, бросили вызов Атлантике на знаменитом «Мейфлауэре». Мы называем этих людей пилигримами.

Чего искали здесь они? —

Богатств, алмазов Дорогих?

Сокровищ моря и земли, —

Нет, — места для молитв своих.

Да, места священны те,

Где некогда прошли их ноги,

Где обрели нам в полноте

Свободу поклоняться Богу!

Фелиция Дороте Гемано

С того памятного события прошло более трех веков. И чтобы мы не забыли о нем, через Атлантику был послан второй «Мейфлауэр» — дар свободных свободным.

Я стоял среди встречающих, пестрой толпой заполнивших плимутский причал. В нескольких метрах от причала высилась известная Плимутская скала. Но как все изменилось. Первый «Мейфлауэр» прибыл без шумихи — почти незамеченным. Второй медленно подходил к причалу в сопровождении двух десятков кораблей, гордо оповещавших о его прибытии. Шум волн, гудки кораблей и приветственные возгласы тонули в рокоте повисшего над кораблем, вертолета. — А затем мне удалось пробраться к современному двойнику того старого корабля XVII века. Мы подошли так близко к нему, что я мог дотянуться до него рукой и «потрогать» дух свободы.

Да, с тех пор, как первые пилигримы пересекли Атлантику на тесном, переполненном людьми ненадежном судне, чтобы начертать на небе слова свободы, которые были бы видимы всему миру, прошло три с лишним века.

Но, была ли когда-нибудь свобода человека в большей опасности, чем сегодня? Свобода, несмотря на ее великое прошлое, может быть легко принесена в жертву на алтарь современности. Ведь даже сейчас, пока вы уютно сидите в удобном кресле вашего современного дома, в полной, казалось бы, безопасности, враги свободы изобретают систему наручников для совести и ума!

Буду с вами откровенен. Бог, давший вам жизнь, дал вам и свободу. Ваша душа свободна. Никто из правителей не может даровать вам религиозную свободу, потому что она уже принадлежит вам. Эта возможность выбора есть дар вашего Творца. Правители могут лишь признавать или не признавать его.

Ведь право мыслить, мыслить самостоятельно — это такая же функция человеческого организма, как способность дышать. Этого никто не может ни разрешить, ни запретить. Однако наиболее жестокие проявления деспотизма — насилие, гонения, пытки — явились результатом стремления большинства навязать другим свою точку зрения.

К сожалению, многие из тех, кто искали пристань политической и религиозной свободы на скалистом берегу Новой Англии, не распространяли такого права на других, по крайней мере тогда они даже не задумывались над этим. Начало истории Нового Света было отмечено подобной же религиозной нетерпимостью, от которой вынуждены были бежать пилигримы.

Именно Джефферсон еще мальчиком видел, как баптистский проповедник говорил из окна тюремной камеры в старой Виргинии. С того дня у него возникло горячее желание встать на защиту свободы совести своего народа, если когда-либо предоставится подобная возможность. Вместе с другими, стремившимися к той же цели, он неутомимо работал, дока к Федеральной Конституции не была принята Первая поправка. Она звучит просто и величественно:

«Конгресс не должен принимать никаких законов относительно учреждения религии или запрещения свободного исповедания ее; ограничения свободы слова или печати, права людей собираться с мирными намерениями и права обжалования несправедливых действий правительства».

Свобода вероисповедания, свобода слова, свобода печати, свобода собраний, свобода обжаловании и опротестований — вот гарантии Конституции.

В вопросе религии создатели Конституции руководствовались главным принципом: совесть никогда не принадлежала кесарю. Совесть принадлежит Богу. Никто никогда не определял этого яснее, чем Сам Иисус: «Итак отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу» (Матф. 22:21).

Так сказал Иисус. Но не всегда так поступали люди. Очень многие кесари пытались насиловать совесть. Очень многие могущественные общественные и религиозные течения старались подавлять то, что им казалось инакомыслием. И что удивительно, их всех объединял общий подход к трем основным вопросам.

Во-первых, им казалось, что только они правы, а все, кто не согласен с ними, заблуждаются. Естественно, такие люди собирали вокруг себя немало единомышленников. Ведь трудно представить, себе диктатора, окружающего себя несогласными с идеей диктатуры, или инквизитора, окружающего себя противниками сжигания еретиков. Истории известно множество трагических случаев, когда большинство власть имущих заблуждалось, однако подавляло всё остальные мнения, не совпадавшие с его — пусть ошибочной — позицией.

Во-вторых, все гонители «инакомыслия» придерживались единого мнения о том, что их противники были движимы дурными, пагубными побуждениями.

К примеру, когда Томас Джефферсон пытался убедить людей принять участие в выборах и войти в состав правительства, противники демократии обвинили его в намерении свергнуть правительство и уничтожить религию. Редактор одного крупного уивверситета объявил его атеистом за то, что он призывал к свободным выборам. А слабонервные дамы Новой Англии прятали свои Библии под матрасы, опасаясь, что, если Джефферсон будет избран, он конфискует их.

Кажется, что такие крестоносцы были абсолютно неспособны понять, что человек, не согласный с их мнением, мог быть таким же искренним и честным в своих убеждениях, как и они сами.

Третье и самое опасное заблуждение этих мнимых стражей справедливости —убеждение в том, что свободу мысли можно ограничить путем преследований. Конечно, силой можно принудить человека не высказывать свою мысль. Несомненно, если поставить человека перед вооруженными солдатами — можно быстро покончить с выражением его мыслей.

Но Америка была основана не на таких принципах. Свободные люди могут свободно менять свои убеждения. Не под нажимом силы, а под влиянием веских доказательств.

Цепи, запоры или огонь могут изменить внешнее поведение человека, если он слаб. Но они не могут изменить его мыслей.

Возьмите, к примеру, Галилея. Когда он напечатал труд в поддержку теории Коперника, инквизиция сумела поставить его на колени и добиться от него отречения. Однако даже в этот момент слабости, по свидетельству очевидцев, он едва слышно проговорил: «А все-таки земля вертится».

Мы должны иметь убеждения. А человек должен быть готов защитить их честным, убедительным доказательством — словом и делом. Никогда не скатывайтесь к аморальной позиции, соглашаясь с «вашими» и «нашими». Имейте свои собственные убеждения. Живите согласно им и, если это необходимо, умрите за них. Но никогда не забывайте, что убеждения ваших соседей так же святы, как и ваши собственные.

Например, я абсолютно убежден, что земля круглая, что демократическая форма правления — предпочтительна, что семья является священным учреждением, установленным Богом, что истинная религия необходима и что Христос — Спаситель людей. Но у меня нет ни малейшего желания мучить, сажать в тюрьмы или бесчестить людей, имеющих другие убеждения.

Право человека мыслить иначе, — прав ли он или неправ — является священным законом, который надо защищать любой ценой. К сожалению, иногда самые ревностные защитники политической -свободы первыми готовы заковать в цепи свободу вероисповедания. Обратите внимание на следующее стихотворение:

Напротив красуется дом соседа, —

Его крыша защищает от непогоды;

Он много лет строил и часто жил бедно,

Но выстроил дом, непохожий на мой!

И все же его я не стану валить!

Но вот мой сосед дом духовный построил,

Дом веры — от бурных ветров непогоды.

Как гавань спасенья себе приготовил, —

Он выстроил дом — непохожий на мой,

Я сжег его и никакой вины не чувствую.

(Молли Андерсон Хейли)

Это и есть нетерпимость, окрасившая в багряный цвет страницы истории. Я убедительно прошу вас никогда не быть соучастниками в делах, прямо или косвенно относящихся к ограничению свободы совести в вопросах веры и морали. Почему? Приведу пример.

Допустим, что в какой-либо свободной стране ревностные христиане, движимые самыми лучшими намерениями, выступают за принятие закона об обязательном крещении. Конечно, крещение нужно всем; Оно согласуется с Писанием, потому что Сам Господь сказал: «Кто будет веровать и креститься, спасен будет» (Марк. 16:16).

Предположим, что мне удастся схватить человека, который слабее меня, и сообщить ему, что он будет сейчас крещён. Он начнет отказываться, но я скажу: «Вы обязательно будете крещены. Так гласит закон». Он возразит: «Но я же не верю в Иисуса». Тогда я скажу: «Неважно! Закон есть закон! А закон говорит, что каждый должен быть крещен». Абсурдность этой ситуации очевидна. Ведь даже бесспорная истина, насаждаемая путем насилия над совестью, становится неприемлемой.

Вот другой пример. Обращаясь к соседу, я говорю: «Если еще раз услышу, как вы ругаетесь, будете отвечать перед судом!»

В этом примере нет ничего вымышленного, потому что в 1723 году в моем родном штате Мэриленд был закон, предусматривавший наказание за сквернословие, богохульство, ругательство против Бога или отречение от Христа. Нарушителя этого закона на первый случай предупреждали и штрафовали на сумму в 20 фунтов самого лучшего серебра. После третьего нарушения этого закона следовала смертная казнь.

В те дни такое наказание предусматривалось не только для подобных нарушений. Прежде чем принципы свободы восторжествовали в Конституции, существовало много законов, требующих строгого соблюдения первого дня недели — воскресенья. К примеру, в Виргинии в 1610 году был такой закон, согласно которому предписывалось посещать богослужения каждое воскресное утро. Человек, оставшийся дома, терял свою зарплату за всю следующую неделю. За повторное нарушение святости воскресного дня его ждало наказание плетью, а за третье такое нарушение — смерть.

Как вы сами убеждаетесь, приведенный пример с насильственным крещением не так уж и нелеп. Такие факты встречались сплошь и рядом. И они могут повториться снова!

Интересно, знаете ли вы, что в различных сводах законов, над которыми усиленно работают парламенты различных стран, видное место занимают так называемые «синие законы» или законы о воскресном дне. Многие из них давно выдвигались, но пока не имели силы и влияния. Но все же некоторые из них — новые — приняты буквально в прошедшие месяцы и годы, и притом вопреки Конституции!

И в этих законах заключается более глубокий смысл, чем может показаться на первый взгляд. Закон о дне отдыха может показаться невинным, похвальным и даже гуманным. Но видите ли вы в этом опасность? Видите ли вы, что может, произойти даже в Америке и в любой свободной стране и проявиться в вашем родном городе?

Многие люди искренне верят и стараются почитать нашего Господа, чтобы поклоняться в седьмой день, субботу, как предписано в четвертой заповеди. Конечно, имеется в виду, что седьмой день — суббота. Имеет ли какой-либо народ или государство право принуждать соблюдать воскресенье — первый день недели, — оказывая давление на совесть тех, кто верит иначе? Не приведет ли такой закон многих христиан к глубокому убеждению, подобному тому, к которому пришли апостолы вместе с Петром: «Должно повиноваться больше Богу, нежели человекам?» (Деян. 5:29).

Допускаете ли вы такую возможность? Она более реальна и велика, чем упомянутое выше крещение, чем воздержание от бичевания или вопрос о дне поклонения. Вся сущность проблемы заключается в совести. На карту поставлена совесть — та глубокая внутренняя священная сфера, в которую, даже Сам Бог не входит без приглашения. Это внутренний мир души, откуда исходят все решения. Бог побуждает, Бог руководит, Бог убеждает. Но Бог не насилует совесть. Он Сам не вторгается в ее сферу и не позволяет это делать ни одному существу — здесь все решает сам человек.

Сатана же вторгается во внутренний мир человека. Иногда это совершается под видом любви, лести, то есть обманом. Иногда — посредством власти и авторитета церкви или государства. Но Сам Бог охраняет эту дверь. Его пламенеющий меч запрещает насилие над совестью, откуда бы оно ни исходило — от друзей или врагов! Душа свободна. Эту свободу для нее купил Христос на Голгофе!

И Он говорит, обращаясь ко всей Вселенной: «Обратите внимание на этого человека. Он стоит перед выбором. Все доказательства «за» и «против» перед ним. Он должен иметь полную возможность ознакомиться со всеми фактами. Он может избрать жизнь или смерть. Но это должен решить только он один» Отступите от него! В своём выборе душа должна быть свободной!»

И Сам Бог ожидает во внутреннем дворе. Он останавливается и медлит у порота. Он стоит у двери и стучится в нее: «Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему» (Откр. 3:20).

Но почему Он не входит? Потому что каждый человек наделен правом свободы. Вы должны принять самостоятельное решение. И я готов сделать все возможное, чтобы побудить вас принять такое решение сейчас. Примите решение в пользу Иисуса Христа!