Предисловие

Напряжение достигло высшего предела в этой маленькой иракской деревушке. Оскорбления и проклятия раздавались с обоих берегов Тустера[1]. Женщины плакали и ругались. Мужчины точили ножи. Дети дрожали от страха.

Еще один конфликт назревал на Ближнем Востоке. На этот раз противоречия касались не нефти, не отношений между евреями и арабами и не захвата территорий.

Причиной этого яростного спора был гроб Даниила.

Согласно древнему местному поверью, останки пророка приносили счастье всякому, кто к ним приближался. Было замечено, что жители того берега, где находился гроб, были богаты и счастливы, в то время как жители другого берега — бедны и несчастны. Последние страстно желали, чтобы останки пророка были перенесены на их сторону. Но жители противоположного берега, отнюдь не желавшие утратить свое счастье, не хотели даже и слышать об этом. Дело грозило уже дойти до серьезных столкновений, когда после долгих переговоров стороны пришли, наконец, к соглашению. Было решено, что гроб будет поочередно находиться в течение года на каждом берегу реки. Этот компромисс продолжался несколько лет, пока однажды царь Санигаршах, посещая этот район, не положил конец действиям, в которых он усмотрел неуважение к памяти Божьего человека. Он приказал цепями приковать гроб посередине моста, на одинаковом расстоянии от обоих берегов.

Теперь Даниил принадлежал всем.

Эта история, рассказанная одним путешественником XII века, содержит[2] весьма важный урок для исследователей Книги Даниила: маленькая книга, состоящая из двенадцати глав и затерявшаяся в толстой древней Библии, единственная вещь, оставшаяся от Даниила, она несет великую и грандиозную весть, которая не укладывается в рамки какой-либо конфессии или культуры.

Эта книга адресована всем нам.

Она важна для верующих всех конфессий. Иудейский писатель первого века н. э. Иосиф Флавий признает Даниила «самым великим из пророков»[3], поскольку, пишет далее Иосиф, «он не только предсказал будущие события, как это делали и другие пророки, но и указал время их исполнения»[4].

Серьезное внимание уделяется Книге пророка Даниила в литературе междузаветного периода — II и I веков до Р. Хр. Книга вдохновляла авторов многочисленных легенд этой эпохи[5]. Большое влияние она оказала и на кумранскую общину[6]. Все это говорит о глубоком почтении к этой книге среди иудеев.

В Талмуде Даниил охарактеризован как «самый мудрый и самый могущественный из всех людей»[7]. В одном Мидраше высказывается восхищение и говорится о Данииле и Иосифе как о двух людях, которым Бог открыл события, относящиеся к последнему времени[8]. Согласно другому Мидрашу, Бог открыл ему будущность Израиля и время последнего суда[9]. Несмотря на некоторую сдержанность, обусловленную иудео-христианской полемикой, иудейские ученые с большим рвением изучают пророчества Даниила. Великий Маймонид находит их исполнение в истории Рима, Греции, Персии, ислама и даже христианства[10]. Толкователь Раши, руководитель общины Саадиа Гаон, поэт и философ Нахманид, политик Абарбанель, гуманист Лоэб (Махараль) — вот лишь некоторые из знаменитых ученых, которые тщательно исследовали Книгу Даниила с целью определить время пришествия Мессии[11]. Ближе к нам по времени, уже в XX веке, философ Франц Розенцвейг смело устанавливает связь между мировой историей и пророчествами Даниила[12]. Еще более близкий к нам Авраам Гешель называет Даниила пророком ожидания[13], а Андре Неэр говорит о нем как о «пророке молитвы»[14]. По мнению Эли Визеля, Книга Даниила содержит секрет надежды[15].

В христианской традиции Книга пророка Даниила весьма быстро получает почетное положение часто цитируемой книги. Первые христиане, и особенно отцы Церкви, часто аргументируют свои свидетельства, основываясь на Книге Даниила. Ипполит, а особенно Иероним и даже Фома Аквинский отмечают огромный интерес к этой книге[16]. Позднее из-под пера реформаторов выходит целый поток комментариев и исследований Книги Даниила. Работая над переводом Писаний, Лютер утверждает, что эта книга достойна того, чтобы быть изданной первой[17]. Кальвин посвящает ей свои самые блестящие выступления[18]. В XIX веке, когда веет ветер религиозного обновления, Книга Даниила занимает господствующее место и вдохновляет ожидающих Мессию[19]. По понятным для нас причинам мы и сегодня наблюдаем большой интерес к исследованию Книги Даниила[20].

Даже среди мусульман Книга Даниила пользуется особым вниманием. Исламская традиция сохранила большинство рассказов о жизни «Данияля», прозванного «великим судьей и визирем» (Даниил при дворе Навуходоносора, Даниил во львином рву, сумасшествие Навуходоносора, пир Валтасара и др.). Но прежде всего Даниила помнят как пророка, предсказывающего будущее время и конец мира. Коран упоминает о пророчествах Даниила в описании сновидения Джуль Карнайн (два рога), где, несомненно, пересказывается видение из 8 главы Книги Даниила. Позднее мусульмане начинают составлять популярные гороскопы (мальхамат Данияль), изобретение которых приписывается Даниилу. Пророчества Даниила связываются даже с памятью о великом халифе Омаре, благодаря стараниям которого сохранился сборник видений Даниила[21]. В наше время движение бахаи, возникшее в шиитском Иране, утверждает свое право на существование и свое призвание к установлению всемирной религии на основании пророчества Даниила. Согласно их взглядам, двенадцатый махди, которого иранские мусульмане ждут как восстановителя царства справедливости, уже пришел в 1844 году н. э. или в 1260 году хиджры Мухаммеда. Ученые бахаи пришли к такому выводу на основании пророчества Даниила о 1260 днях[22].

Являясь предметом тщательных исследований для различных религиозных деятелей, Книга Даниила привлекала также внимание философов, психологов и таких ученых, как Спиноза[23], Юнг[24], Исаак Ньютон[25], и даже вдохновляла поэтов и артистов. Начиная со строгих парафразов литургической драмы средневековья[26] и до изысканных сочинений Дария Мило[27] или выразительных и глубоких мелодий Луи Армстронга[28], сюжеты Книги Даниила использовались в различных жанрах: в трагикомедии XVII века[29], в кантате и джазе XX века[30]. Вдохновляла она и художников. Микеланджело[31], Рембрандт[32], Рубенс[33], Делакруа[34] и многие другие создали шедевры, в которых не только напоминают о необыкновенном чуде, но и смело развивают его в форме пророческих циклов. Таким образом, в целом Книга Даниила не является исключительно религиозной ценностью, она принадлежит и всей мировой культуре. Такой же универсальный характер мы обнаруживаем и при изучении отдельных частей Книги пророка Даниила.

Но прежде всего Книга Даниила, конечно же, религиозная книга. Ее духовное богатство может остаться поначалу незамеченным, настолько внимание поглощено величием апокалиптических видений и чудесами. В действительности же на протяжении всего повествования эти яркие события рисуются на фоне ежедневных молитв. В книге семь раз упоминается о молитве. В некоторых случаях, когда говорится о коленопреклонении лицом к Иерусалиму, молитва подразумевается. В других же местах Книги о ней сказано совершенно определенно. Прекрасная, глубокая и волнующая, она всегда связана с историческим событием или с человеческим опытом. Самая длинная из этих молитв приведена в девятой главе между двумя пророчествами: одно из них — пророчество Иеремии о 70-ти годах, после которых Израиль должен возвратиться из плена, и другое — о 70-ти седминах, в котором говорится о восстановлении Иерусалима и о спасении мира. Это переплетение молитвы и истории передает библейское представление о духовности. В Библии действующие лица не выходят за пределы реального, чтобы встретиться с божественным. Напротив, одно с другим неразрывно взаимосвязано. История куется на наковальне молитвы.

Но поскольку духовность Книги Даниила имеет реальное воплощение, она является и человеческой. Особое место в книге занимают также музыка и поэзия. В ней есть все поэтические формы, характерные для того времени: параллелизм, отражение, ритм, игра слов. Слова же красивы и выразительны. Мы ощущаем красоту речи, наслаждаемся ею, стремясь в то же время постичь ее смысл, так как эта красота является одновременно истиной. Это, впрочем, не означает, что другая истина — истина рационального и философского порядка — имеет меньшее значение. В действительности Книга Даниила адресована и разуму, и мышлению, она — Книга мудрости. В ней мы находим наполненные глубоким смыслом размышления об истории, о Боге, о человеке, об этике и о бытие. И в еврейском каноне она помещена среди книг мудрости. А о самом Данииле говорится прежде всего как о мудреце (1:20; 2:13}, то есть как о человеке, который может разгадывать тайны и постигать самые возвышенные истины, одним словом, как о человеке, способном к пониманию. Ведь и об истине Даниила говорится как об истине, которую необходимо понять. Вообще слова, связанные с пониманием, очень часто встречаются в тексте. Даниил пытается понять (8:15). Ангел «вразумляет» Даниила относительно значения видения (8; 17; 9:22, 23). Случается и так, что Даниил оказывается не в состоянии понять увиденное. И наконец говорится, что «разумные из народа вразумят многих» (11:33). Пророчества Даниила основываются и на математических данных, что очень редко встречается в Библии. Приводятся цифры и предсказывается событие, однако для понимания оказывается необходимым еще и научное мышление. Андре Лакок справедливо заметил: «Одна из важнейших особенностей Книги Даниила заключается в том, что она подчеркивает связь веры с интеллектом».[35]Значение, отводимое интеллекту, в контексте откровения может показаться парадоксальным, так как вера далеко не всегда сочетается с интеллектом. Часто их даже противопоставляют одно другому. Исследование Книги Даниила показывает нам, что все как раз наоборот: интеллект и проницательность оказываются равно необходимыми. И более того, книга представляет собой как бы вызов интеллекту: ее слова «запечатаны» (12:4, 9).

В Книге Даниила использованы многие языки. Помимо еврейского (традиционного языка Израиля), Даниил прибегает к арамейскому языку (с 2:4 по 7:28) — международному языку той эпохи. Встречаются в книге также древневавилонские (аккадские), персидские и даже греческие слова. Такое языковое разнообразие делает Книгу Даниила уникальной среди других книг Библии и как бы служит знаком того, что данная в ней весть не ограничивается территорией Израиля, но адресована всем народам.

Этот универсальный характер мы обнаруживаем и на уровне содержания. Книга Даниила — это книга религиозная, говорящая от имени Бога и раскрывающая видение свыше; но это также историческая книга, повествующая о событиях прошлого, настоящего и будущего. Это книга молитв, передающая трепет человека, созданного из праха, перед лицом своего Творца; поэтическая книга, пленяющая красотой своей мелодии; но также книга мудрости и загадок, пробуждающая разум и интеллект. Человек верующий, мистик, историк, поэт, философ и естествоиспытатель, иудей и язычник находят в этой книге близкое своему сердцу. Книга Даниила универсальна и привлекательна во многих отношениях.

По сути дела, универсальное значение книги не сводится только лишь к ее форме и языку, но прежде всего, и в первую очередь, оно связано с ее содержанием. Книга Даниила несет всемирную весть, поскольку ее истины имеют отношение к судьбе всего человечества. Ни в одной другой Книге, входящей в состав Библии, не говорится столько о космическом конце мировой истории. Статистические данные весьма красноречивы на этот счет. Еврейское слово «кец» (конец) встречается в Писании 42 раза, из них 19 — в Книге Даниила, 9 — в Книге Иезекииля, 5 — в Книге Иеремии, 5 — в Бытии, 4 — в Книге Исаии и т. д. Из 10 случаев употребления арамейского слова «соф» (конец) 5 приходится на Книгу Даниила, 3 раза это слово встречается в Книге Екклесиаста, 1 раз во 2 Паралипоменон и 1 раз в Книге Иоиля.

Весьма знаменателен и тот факт, что сообщения о конце открывают и закрывают книгу. Книга начинается с упоминания о конце истории Израиля (1:1) и завершается словами о глобальном событии — о конце мира (12:13). Кроме того, внутри Книги — в видениях, охватывающих всемирную историю, — много места отводится последнему времени. Во второй главе пять стихов из девяти (41-45) имеют отношение к концу; в седьмой главе шесть стихов (23-28) из восьми (17, 18, 23-28), в восьмой главе четыре стиха (23-26) из семи (20-26), в одиннадцатой главе — сорок стихов из сорока пяти (5-45) и двенадцатая глава полностью.

Но это еще не все. Сама литературная структура Книги Даниила представляет собой органическую связь между историческими частями Книги (главы с 1 по 6) и пророческими частями (главы с 7 по 12). Эту структуру можно передать двумя схемами:

  • Концентрический параллелизм[36]

  • Хиастический параллелизм[37]

Параллелизм в книге Даниила

Параллелизм в книге Даниила

Первая глава стоит обособленно и представляет собой введение ко всей книге. Что касается остальных глав, то они связаны между собой игрой параллелизмов, тематических и речевых соответствий (сейчас мы лишь отметим этот факт, а в дальнейшем, по мере нашего исследования, мы наглядно это продемонстрируем).

Таким образом, две перспективы — историческая и пророческая — переплетаются, подчеркивая тесную взаимосвязь между событиями, разворачивающимися на фоне истории, и пророчествами, устремленными в будущее. Значение этой взаимосвязи легко понять: исторические события, изложенные в этой книге, имеют также пророческий характер; и не только в плане прошлого (поскольку они часто являются исполнением пророчеств), но и в плане будущего, так как они символизируют участь, ожидающую мир. С другой стороны, пророческие видения имеют также и исторический характер в том смысле, что они должны быть поняты в плане реальной истории, а не только как уроки нравственности или как духовная бесплотная весть.

Этим двойственным (историческим и пророческим) характером Книги Даниила обусловлен выбранный нами метод толкования (см. приложение). Поскольку пророчества и история взаимосвязаны, мы решили рискнуть, рассматривая текст слово за словом, параллельно обращаться также к истории. При изучении каждой главы мы будем руководствоваться ее содержанием и структурой[38]. Мы будем осторожно переходить от текста к истории и обратно. Такой подход даст нам возможность избежать фантастических спекуляций и позволит убедиться, действительно ли пророк «верно видит» (Иер. 1:12).

К тому же мы сможем определить время, в которое живем, и наше собственное состояние по отношению к пророчеству. Ведь если мы считаем верным, что пророческие видения Даниила имеют отношение к реальной мировой истории, то это значит, что они касаются всех нас:

«... Видение относится к концу времени!» (Дан. 8:17)

Весть Книги Даниила адресована не какой-то отдельной группе людей, не какому-то отдельному народу. Всех нас, несмотря на наши религиозные, психологические, культурные и политические различия, объединяет прежде всего одна общая участь, которую Даниил называет «конец».

Было время, когда это слово вызывало смех. Сегодня оно вызывает страх и заставляет задуматься, потому что положение слишком серьезно, чтобы кто-то мог оставаться равнодушным или продолжать пребывать в неведении. В конце нашего второго тысячелетия люди, какими бы оптимистичными они ни были, видя угрозу ядерной войны, экологической катастрофы, экономических и социальных потрясений, начинают понимать, что конец — это не просто новая идея, провозглашенная каким-то пророком, — мечтателем и утопистом. Конец стал вероятным и теперь воспринимается как реальное событие, касающееся всего мира. Это слово прочно вошло в лексикон экологов, политиков, философов и экономистов. Его серьезно обсуждают самые разные люди, такие, например, как Ж. Эллюль, С. Пизар, А. фор-Оппенхеймер, М. Вест, Н. Сианук[39]. Вопрос о том, что ждет нас завтра, становится все более тревожным. Человек ощущает, что мир приближается к своему концу. Поэтому сегодня Книга Даниила является актуальной, как никогда прежде.

Контрольные вопросы

  1. Какие религиозные традиции связаны с Книгой пророка Даниила?

  2. Назовите имена художников, поэтов, музыкантов и философов, которых вдохновляла Книга Даниила.

  3. Какова структура Книги Даниила? К каким выводам она нас подводит?

  4. Какие языки мы находим в Книге Даниила?

  5. В чем заключается универсальный характер Книги Даниила?

Сноски

Небольшая река к востоку от Тигра (древнее название — Хоапс).

См. A. ASHER ed., L'itineraire de Benjamin de Tudele (en hebreu), Londres, 1840-41, I. pp. 74-76, II. pp. 152-154; cf. J. LLEWEL, Ехатеп geographique des voyages de Benjamin de Tudele, Bruxelles, 1852, p. 20.

Иудейские древности X. 11, 7.

См. Ездра 12:11, Книга Еноха (гл. 83-90), Прорицания Сибиллы (гл. 4:388-400), 1 Маккав. (1:54; 2:59), Заветы двенадцати патриархов, Книга юбилеев, Апокалипсис Варуха и др.

См. тексты, включённые в Септуагинту (молитва Азарии, песнь трёх юношей, история Сусанны, рассказы о Виле и драконе. Эти греческие тексты, отсутствующие в еврейской Библии, были сохранены Католической церковью (второканон), но небыли приняты церквами, возникшими вследствие Реформации (апокрифы).

Книга Даниила была одной из излюбленных книг кумранской секты. Было найдено много рукописей, содержащих почти все главы книги. А некоторые тексты, а именно: отрывки из 1,5,7,8, 10 и 11 глав были обнаружены в нескольких экземплярах (см. A. DUPONT-SOMMER, Les Ecnts esseniens decouverts pres de la merMorte, Paris, 1968; cf. E. ULRICH, «Daniel Manuscripts from Qumran. Part 1 & 2: Preliminary Editions of 4СЮапь and 4QDanc», Bulletin of the American School of Oriental Research, BASOR, 268 (nov. 1987): 3-16; 274 (mai 1989): 3-26.

Йома77а.

Мидраш Хогер Тов 31:7.

Ген. Раб. 98, 2.

ИттеретТеман1У—У.

Относительно ссылок на этих авторов см. В. GROSS, Le messianisme juif, Paris, 1969^ рр; 353-355, ^ttndex, pp. 370, 371.

См. DerStem derErlosung, Francfort, 1921, p. 330.

Israel: An echo of Eternity, New York, 1969, p. 97.

См. A. & R. NEHER, Histoire BibHque d'lsrael, Paris, 1962, p. 580.

В отношении Книги Даниила Эли Визель говорит: «Я люблю читать и перечитывать её. Потому что она прекрасна? Потому что она страшна? Конечно, мы не можем разгадать тайну, которая в ней заключена, но мы знаем, что в ней есть тайна, и это знание помогает нам преодолеть банальность и отвергнуть тривиальность. Это знание даёт нам возможность придать надежде имя, которое предшествует даже творению». См. Sages and Dreamers, New York, 1991, p. 114.

Относительно ссылок на этих авторов см. J. A. MONTGOMERY, The Book of Daniel, New York, 1927, pp. 107,108.

Vorrede uberden Propheten Daniel, 1530, rev. 1541 (Deutsche Bibel 1960), p. 13.

Praelectiones in librum propheliarum Danielis, Geneve, 1561.

См. Н. DESROCHE, The sociology of Hope, 1979.

См. M. DELCOR, Le livre de Daniel, Paris, 1970; A. LACOCQUE, Le livre de Daniel, Paris, 1976; обширная библиография содержится bj. E. GOLDINGAY, World Biblical Commentary: Daniel, Dallas, 1989, pp. XXI-XXIV en XLI-LIII; cf. A. S. van Der WONDE ed., Le Livre de Daniel a la lumiere des decouvertes recentes (conferences tenues a I'Universite Catholique de Louvain, du 20 aout au22aodt1991).

См. G. VAJDA, «Daniyal» in The Encyclopedia of Islam, B. LEWIS et al., Leiden, 1965, p. 112.

См. Ch. CANNUYER, Les Baha'i's, Brepols, 1987, pp. 11, 94, 98, 99.

Tractatus theotogico-politicus, 1670, р. 189.

Dreams, Princeton University Press, 1974, p. 37.

Observations upon theProphecies of Daniel and the Apocalypsis of St. John, London,1733.

«Драма о Данииле», созданная в XII веке Гиларием, учеником Абеляра (Paris, Bibl. Nat. 11331,fol. 12-16) и вХШ веке соборной школой в Бовэ (London, Brit. Mus. Egrerton 2615, fol. 95-108).

Чудеса веры, 1951.

Духовный негритянский Шадрах (1931 г.), автор — Мак-Гимси (диск-бестселлер, 1938, в исполнении Луи Армстронга и оркестра).

А именно в немецкой пьесе «Побеждающий придворный Даниил».

Вачел Линдсей, «Даниил-джаз», положенный на музыку Луи Грюнбергом в 1923 г.

Одна из фресок Сикстинской капеллы в Ватикане (1508-1512) называется «Даниил». В 1961 году итальянская почта посвятила ей марку.

«Видение Даниила» (1652) в Берлинском национальном музее.

«Даниил и львы» (1618) в Вашингтонском музее (Национальная галерея искусств).

«Даниил во львином рву» (1849) в Бурбонском дворце в Париже.

A. LACOCQUE, Le Livre de Daniel, Paris, 1976, p. 141.

См. LENGLET A., «La structure litteraire de Daniel 2-7», Bib53, 1972,pp.169-190.

Хиастическая структура (название происходит от греческой буквы "хи": X) является классическим приемом в еврейской литературе. Но она также встречается во внебиблейской литературе древнего Ближнего Востока (см. J.W. Weich, "Chiasmus in Ugaritic", UF6, 1974, pp. 425-428).

Структура каждой главы Книги Даниила представлена в конце каждой соответствующей главы нашей книги.

См. Fin du Monde ou Fin d'un Monde, 1980, сборник интервью, составитель Eric LAURENT.