Стив-верхолаз

Стиву частенько доводилось видеть, как его отец забирался на высокие труднодоступные церковные колокольни и дымовые трубы, чтобы покрасить или отремонтировать их. И он дал себе слово, что когда-нибудь тоже станет верхолазом.

Однако это случилось раньше, чем он ожидал.

Как-то раз, прогуливаясь по улице, он увидел группу людей, столпившихся у старой методистской церкви. Сначала Стив подумал, что они пришли на свадьбу или похороны, но тут он заметил, что все смотрят вверх, а некоторые указывают на что-то.

Он поспешил туда и тоже стал смотреть вверх, но не увидел ничего, кроме замысловатого, крытого дранкой старинного купола, однако в нем не было ничего особенного. Он видел его до этого сотни раз и неоднократно наблюдал, как его отец взбирался туда.

– Куда все смотрят? – спросил Стив мужчину, стоявшего рядом.

– Разве ты не видишь? – удивился тот, не сводя глаз с купола и указывая на что-то.

– Не вижу чего? – не понял Стив.

– Птицу.

– Птицу? – переспросил Стив, – Какую птицу? Я не вижу никакой птицы.

– Неужто ты не видишь птицу, привязанную к вершине колокольни?

Стив громко рассмеялся– Кто-нибудь когда-нибудь слыхал, чтобы птица была привязана к вершине колокольни? Но тут он снова посмотрел вверх и сразу же перестал смеяться– Мужчина и не думал шутить. Там действительно была птица. И она действительно была привязана к верхушке колокольни.

– Но ведь это молодой голубь! – воскликнул он. – И к одной его лапке привязан кусок веревки.

– Совершенно верно, – сказал мужчина.– Но скажи, пожалуйста, как другой конец веревки мог оказаться привязанным к колокольне?

– Не знаю, – произнес Стив. – Думаю, он за что-нибудь зацепился, когда голубь пролетал мимо. Это ж надо было такому случиться!

Тем временем подходили все новые люди, и теперь толпа стала сталь большой, что преградила движение на проезжей части улицы Все смотрели вверх, наблюдая, как бедный голубь пытается освободиться. Он отлетал настолько, насколько позволяла веревку после чего падал на колокольню. Больно стукнувшись, он снова взлетал, но лишь с тем, чтобы опять упасть.

– Бедная птичка! – воскликнул кто-то.

-– Кто-нибудь должен взять ружье и пристрелить ее! – раздался чей-то голос.

– Нет, пожалуйста, не делайте этого! – испугался Стив, всегда любивший птиц, – Я заберусь вверх и достану ее.

– Чтобы ты забрался наверх и достал ее?! – недоверчиво произнес тот же голос – Ты не сможешь этого сделать. Чтобы взобраться туда, нужен верхолаз!

– Как раз им я и собираюсь стать когда-нибудь, – аса-зал Стив, проталкиваясь сквозь толпу к дверям церкви.

К счастью, они были открыты. Проскользнув внутрь, он взбежал по ступенькам, затем – наверх, к лестнице, ведущей к люку, который выходил на колокольню. Вскоре он был на крыше.

Неожиданно снизу донеслись изумленные восклицания. На церковной крыше появился мальчик!

– Спускайся вниз! – громко закричал кто-то. – Что ты там делаешь? Спускайся, тебе говорят!

Но Стив и не думал спускаться. Вместо этого он осторожно направился к основанию колокольни. Там он снял ботинки и носки и начал карабкаться вверх. Плотно прижавшись к колокольне, он умудрялся цепляться за такие места, которые никто больше, пожалуй, не нашел бы.

Теперь взгляды всех переместились с плененного голубя на мальчика.

– Спускайся вниз! Спускайся вниз! – кричали одновременно несколько человек. -Ты упадешь! Ты свернешь себе шею! Спускайся вниз!

Но Стив упорно карабкался вверх, сантиметр за сантиметром, сантиметр за сантиметром. Люди, собравшиеся внизу, не могли понять, как он удерживался там. Но он старался все делать так, как это делал его отец, забираясь по железным крючьям, вбитым тут и там в помощь верхолазам. Смотря только вверх и ни на секунду не оглядываясь вниз, он медленно, но верно двигался к тому месту, где веревка, удерживавшая голубя, зацепилась за торчащую кровельную дранку.

Тем временем толпа разрослась настолько, что заполнила всю улицу. Прибыли полицейские, чтобы расчистить проезжую часть, но забыли обо всем, взглянув вверх и с ужасом заметив там мальчика, вжавшегося в стену колокольни. Один из полицейских свистнул в свисток и приказал Стиву спускаться вниз. Но Стив не слышал его.

– Он сейчас упадет! Он сейчас упадет! – в ужасе закричала какая-то женщина.

– Спускайся вниз! Спускайся, тебе говорят! – доносилось снизу до Стива. Но он постепенно взбирался все выше и выше.

И вот он уже почти у цели. Осторожно протянув вперед руку, он схватил веревку.

Внизу воцарилась мертвая тишина. Все затаили дыхание, со страхом ожидая, что он упадет. Он ни за что не сможет удержаться там одной рукой, дергая при этом другой веревку.

Но он сумел! И, ко всеобщему изумлению, освободив веревку, он не отпустил ее, как все полагали. Вместо этого он начал тянуть ее на себя!

– О нет! – закричали в толпе, – Неужто он хочет попытаться поймать голубя?

Однако Стив делал именно это. Медленно и очень осторожно он продолжал тянуть веревку на себя, постепенно сокращая расстояние между собой и птицей. Затем он схватил ее, и вот голубь уже в ею руке.

Толпа замерла в изумлении. Как он собирается спуститься вниз с птицей, зажатой в одной руке? Он непременно упадет!

И что же, думаете, сделал тогда Стив? Каким-то образом он запихнул бьющуюся птицу за пазуху, застегнул рубашку, а затем, когда обе его руки были свободны, начал спускаться вниз.

Толпа со страхом и трепетом наблюдала, как он спускался все ниже и ниже.

Наконец он добрался до основания колокольни. Быстро надев носки и ботинки, он добежал по крыше к люку.

У людей вырвался вздох облегчения, когда он появился внизу живой и невредимый.

Вокруг него тут же столпились ребятишки, и кто-то восхищенно воскликнул:

– Ну разве он не храбрец! Он рисковал своей жизнью ради спасения голубя!

(Но, когда он в тот вечер вернулся домой, папа сказал ему кое-что другое.)

Когда я услышал эту историю, то сразу вспомнил Того, Кто отдал Свою жизнь ради других. Он тоже взобрался на вершину, но не колокольни, а креста; Он пожертвовал всем, чтобы спасти не птицу, а девочек и мальчиков всей земли.

Ты знаешь, о Ком я говорю, – об Иисусе, Друге всех детей. А почему Он это сделал? Чтобы и тебя, и меня, и всех-всех крепко прижать к Своей груди и уже вечно удерживать подле Себя.

---