Камень

У Тины был крестный. Врач по профессии, весельчак по характеру, он нравился Тине. Она считала, что у них много общего. Как-то раз он пришел в гости и, наслаждаясь тишиной теплого летнего вечера, пил душистый чай, сидя за столиком под старой липой. Тина сидела напротив, подперев ладонями голову, глубоко задумавшись, а крестный, удивленный ее непривычно долгим молчанием, уже хотел спросить, что с ней случилось. Но Тина первой задала вопрос:

– Дядя Михаил, скажите, что такое подвиг?

– Подвиг – это героический поступок, – ответил крестный.

– Однажды я слышала, – продолжала Тина, – как один мальчик сказал: "Я совершил героический поступок. На маленькую девочку напали мальчишки, а я ее защитил". Другой сказал: "Я бросил камень и так точно попал в соседнее окно!" Он считан это подвигом.

А третий отказался от шоколадки, чтобы купить хлеб и отдать нищему. Какой из этих поступков действительно подвиг?

– А почему ты спрашиваешь? – поинтересовался крестный.

– Я хочу совершить подвиг, – горячо сказала Тина. – Настоящий большой подвиг.

В эту минуту из дома вышел папа. Увидев своего старого друга, крестный широко улыбнулся и громко сказал:

– А ты выбей окно у соседей – совершишь великий подвиг! Ты будешь бить стекла, а папа – вставлять, денег-то у него много!

Это была, конечно, шутка.

– Чему ты учишь мою дочь? – смеясь, спросил папа.

Он сел рядом с крестным и налил себе чаю. "Теперь они будут долго говорить о своих делах'', – подумала Тина. Ей очень хотелось, чтобы крестный ответил на ее вопрос серьезно, без шуток. Но тут ее позвала мама:

– Тина, иди заниматься. Пришла учительница музыки. Тина и не узнала, что такое настоящий подвиг. Но шутливый ответ крестного, как выяснилось, имел для нее самые серьезные последствия.

В тот день (это было послеобеденное, тихое и сонное время) Тина играла во дворе с камушками. А чем еще заняться? Было жарко и скучно. Вдали чуть виднелись величественные цепи гор. Они всегда пленяли Тину своей красотой. Но сегодня даже на горы смотреть не хотелось. Что на них смотреть? Они каждый день одни и те же. Скорей бы в школу. Тине шесть лет, ей пора учиться. Учиться... Какое хорошее слово! Учиться трудно и интересно. А такая жизнь, как сейчас – – разве ж это жизнь? Одни и те же игры с ребятами с утра и до вечера. Больше так продолжаться не может! "А интересно, – вдруг подумала Тина, взглянув мельком на окно соседского дома, смогу я с одного раза попасть камнем в среднее окно?" Она как раз держала в руке небольшой острый камень. Камень – окно, окно – камень.

Между ними существовала таинственная связь. Окно притягивало. ''Попаду или нет?" – эта мысль сверлила голову Тины, пока не выросла до размеров прямо-таки героического поступка. Сейчас она совершит подвиг. Тина прицелилась – и...

Дзинь-нь-нь! – посыпались разбитые стекла.

– А – а – а! – раздался неистовый крик соседки, тети Поли.

Тина похолодела. Да это же не подвиг, а просто гадкий, хулиганский поступок. Как же она могла такое совершить! Только бы никто не узнал...

Тина вскочила, чтобы убежать, и вдруг почувствовала, что кто-то крепко взял ее за локоть. Это была сильная рука отца. Тина подняла голову: перед ней стояли родители. Они все видели! И мелодичный мамин голос прозвучал как гром среди ясного неба:

– Иди, извинись перед тетей Полей и скажи, что все убытки мы ей возместим.

– И постарайся, – прибавил папа, – рассказать все правдиво и честно. Не забывай: ангел уже все записал в небесной книге. А вечерком под липой мы все обсудим.

Как мягко говорил папа! Лучше бы он кричал и топал ногами. Мягкость родителей, именно тогда, когда Тина вела себя плохо, особенно ранила ее сердце.

– Хорошо, я пойду, – тихо ответила Тина.

А тетя Поля все еще стояла на крыльце, пытаясь заметить в изгибах переулка несуществующего хулигана.

– А, Тина, хорошо, что ты пришла, – обрадовалась она. – Представь: я сидела сейчас возле зеркала. Вдруг кто-то бросил камень и разбил окно. Камень пролетел в сантиметре от моей головы и ударился в трюмо. Оно тоже разбилось.

– И трюмо? – оторопела Тина.

– Да, милая. Ты не знаешь, кто это сделал?

– Это... – Тина низко опустила голову. – Это я сделала, тетя Поля.

– Ты? – не поверила соседка. – Но как же так? Ты ведь такая добрая девочка. Должно быть, это вышло нечаянно?

– Нет, тетя Поля, не нечаянно, – вздохнула Тина и честно рассказала обо всем. – Это сатана меня искушал, – прибавила она в заключение. – И я послушалась сатану. Наверное, я нехорошая девочка.

Лицо Тины становилось все печальнее.

– Тетя Поля, мама и папа сказали, что заплатят вам за разбитые стекла. Все, что бы я ни сделала, всегда становится известным моим родителям. Видимо, Иисус меня любит и хочет, чтобы я исправилась.

– Тина, я вижу, ты все поняла. Иди домой, успокойся и скажи родителям, чтобы они тебя не наказывали. Скажи, что я простила тебя. И мне не нужно денег.

– Нет, что вы, тетя Поля! Они сделают то, что обещали, а я получу, что заслужила. Мне грустно оттого, что я огорчила Иисуса, папу, маму и вас, тетя Поля.

– Ну, иди, я тебя поцелую! – расчувствовалась добрая женщина. – Я ведь знаю, ты хорошая девочка.

– Нет, плохая. Хорошие девочки не огорчают других. До свидания, тетя Поля, мне пора.

И Тина вернулась домой.

Под старой липой все уже были в сборе. На столе красовались великолепный арбуз и большая дыня. Сладкая и сочная золотая дыня – самое лучшее, самое любимое лакомство. Но сейчас Тина даже не взглянула на дыню. Ей было не до лакомств.

– Расскажи, как это случилось?

Кажется, это сказал папа, хотя вопрос был написан на лицах всех. И Тина так же откровенно рассказала родителям о том, как ей пришла мысль разбить соседкино окно.

– У тети Поли камень, который я кинула, разбил трюмо. Он пролетел в сантиметре от ее головы, – прибавила она в заключение.

Ответом было долгое молчание. Тина ждала, что будет дальше. Молчание нарушил папа:

– Мы с мамой пойдем и посоветуемся, какое наказание ты должна понести.

Они ушли, а Тина осталась ждать. Как долго тянутся минуты! Наконец родители вернулись, и папа сказал:

– Мы с мамой подсчитали убытки, которые с твоей помощью понесла тетя Поля. И выяснилось, что они равны зимнему пальто и голубой шапочке с шарфом, которые мы собирались тебе купить.

Мама добавила:

– Мы застеклим окно шапочкой и шарфиком, а трюмо – зимним пальто.

И няня как всегда подлила масла в огонь:

– Проходишь зиму в обтрепанном пальто и полинялой шапке, модница!

Вот так наказание! Лучше бы уж выпороли хорошенько, да и разом покончили на этом. Тина мечтала пойти в этом году в первый класс, начать учиться. И, конечно, эта новая, школьная, жизнь должна была начаться в красивом новом пальто и прелестной голубой шапочке.

Но Тина не могла не признать и справедливости родительского решения. Кроме того, слово родителей в семье – закон. Поэтому она промолчала и смирилась. А ночью, в своей комнате, долго не могла уснуть и горько плакала от обиды на себя.

Да еще эта няня. Едкое слово у нее всегда наготове.

– Камень, который ты бросила, воротился к тебе и ударил тебя по сердцу. У тети Поли будет новое оконное стекло и трюмо, а ты лишилась своей мечты, – говорила она.

Засыпая, Тина вздохнула и проговорила вслух:

– Няня права. Камень воротился ко мне и сделал свое черное дело.

Следующий день не принес перемен: настроение у Тины было неважное. С утра пораньше она отправилась на прогулку. Долго бродила у речки, строила песчаные замки на берегу, разбрызгивала босыми ногами воду. День был безоблачно-тихий, и вся природа, казалось, улыбалась ей, желая ободрить и успокоить. Потом ребята позвали Тину играть, и домой она вернулась уже к вечеру, когда пришли с работы родители. Тина вошла на террасу и увидела, что ее маленькая сестра Машенька, радуясь, примеряла новое зимнее пальто. Она в нем была хороша, как куколка. А на столе... на столе лежала Тинина мечта – голубая шапочка и шарфик, но не для нее, а для Машеньки. Тина чуть не плакала. Она посмотрела кругом: все радовались покупкам, смеялись и ласкали Машеньку. И Тине вдруг вспомнились слова отца: "Когда на душе горечь и обида, попробуй обрадоваться счастью другого – и тебе станет легче, вот увидишь".

Тина подошла ближе и стала рассматривать шапочку, шарфик, пальто... А ведь и правда хорошо, что сестренка будет зимой тепло и нарядно одета! От этой мысли Тине стало легче. Но все же где-то в глубине души она чувствовала горечь, которая жгла и просилась наружу.

Вечером снова вся семья собралась под старой липой.

– Ну, о чем поговорим сегодня? – спросила мама. Папа предложил:

– Сегодня каждый из нас расскажет что-то в наставление другим. Какой-нибудь случай из своей жизни.

– Ну что же, хорошо, – одобрила мама. – Я первая.

Мама рассказала, как однажды она заблудилась в лесу. Со всех сторон ее обступала чаща, кругом не было ни души, лишь только темный, густой, дремучий лес. Она долго ходила, искала выход, звала на помощь, но никто не откликался, а лес становился все темнее и гуще.

Она думала, что погибнет... Но маму спас Господь: Он послал ей человека, знавшего дорогу, и этот человек вывел маму из леса.

А еще ей вспомнился случай, как в сильный дождь у нее развалились туфли. Домой с работы мама шла по лужам в одних чулках. Она молилась Господу Иисусу,чтобы Он послал ей новые туфли. Маме хотелось иметь туфельки красного цвета, из мягкой кожи, на небольшом каблучке. Дома ее встретил папа с загадочной улыбкой, а на столе лежала коробка...

– Как вы думаете, что было в коробке? – лучисто улыбаясь, спросила мама и посмотрела на свои ноги. И тут только все заметили, что на ногах у нее – ее любимые красные туфли, очень мягкие, на небольшом каблучке.

– Моя история закончилась, – сказала мама. – А что расскажешь нам ты, Тина?

Тина долго молчала и, наконец, решилась.

– Я хочу рассказать о горьком опыте моей жизни. Я назову свой рассказ "История о девочке, которая сама себя наказала".

И старая липа вновь услышала грустную повесть о злополучном камне, насыщенную всеми мыслями и переживаниями, которые переполняли душу Тины. Она говорила с таким чувством, что у мамы и папы из глаз потекли слезы.

А закончила она так:

– К счастью, у девочки были хорошие родители. Они-то и помогли ей все осознать. И она решила, что никогда в жизни не возьмет в руки камня, который может принести столько бед. Она раскаялась в своем грехе и обещает быть всегда послушной Господу Иисусу, не приносить Ему горя и слез своими дурными поступками. И еще эта девочка очень любит своих родителей и никогда-никогда не будет их сердить и расстраивать!

Папа и мама обняли свою Тину и сказали:

– Изменить свое решение мы не можем, но девочку, которая так много пережила, выстрадала и все поняла, мы можем только еще больше любить, и будем горевать вместе с ней!

Из Тининых глаз полились слезы. Те благодатные слезы, которые приносят облегчение. С ними-то и вышла вся горечь, что скопилась в самой глубине сердца Тины.

Папа ласково гладил ее по склоненной голове и говорил:

– Благодари Иисуса, дочка, что никто не пострадал. Если бы камень попал в голову тети Поли и убил ее, то уже ничего нельзя было бы поправить.

Тина содрогнулась от этой мысли и воскликнула:

– Я даже с камушками никогда не буду играть!

После всего сказанного в тот день под липой надолго воцарился мир – и в семье, и в душе Тины.