Безымянный Мальчик

Можешь ли ты представить себе такое, что в каком-нибудь доме должен появиться новорожденный, а ему не приготовлено имя? Я не могу. Обычно, как только люди узнают, что должен родиться младенец, они сразу же начинают выбирать имя – одно для мальчика, а другое – для девочки. Если бы совсем ни одного имени не было придумано, это было бы действительно очень странно. Но именно так и случилось однажды, очень давно.

Когда один мальчик родился, его мать не знала, как назвать его. А почему, я не знаю. Может быть, она не могла решить, какое имя выбрать: Иоанн, Петр, Стефан или Давид, Может быть, она вновь и вновь перечитывала перечень имен, пока в ее голове не воцарилась такая путаница, что она в отчаянии прекратила это занятие. Как бы то ни было, она оставила эту затею с выбором имени. И как же, ты думаешь, она тогда поступила? Хочешь верь, хочешь не верь, – она решила, что будет называть его просто Сын Папы.

Какое смешное имя! Да, действительно смешное. Однако, как ты поймешь позднее, в этом имени был заключен большой смысл, хотя мать не знала этого тогда.

Эта мать, конечно же, употребляла не именно эти русские слова "сын папы", а слова: Вар – "сын" и Авва – "папа" или "отец". Итак, маленького мальчика звали Варавва.

Печально признать, что он не был хорошим мальчиком, Он всегда попадал в неприятные истории. Я не удивился бы, если бы узнал, что он был предводителем всех озорников того района, где жил.

Не знаю, приходилось ли Варавве в детстве или отрочестве встречать Иоанна Крестителя или Иисуса из Назарета, хотя он жил в то же время и мог быть среди толпы, которая устремилась вниз по Иордану, чтобы послушать, как они проповедуют. Возможно, он слышал, как Иоанн говорил: "Сотворите же достойный плод покаяния", или как Иисус обращался к народу, говоря Своим нежным и кротким голосом: "Приидите ко Мне, все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас",

Но если Варавва и слышал эти слова, он не обратил на них никакого внимания. Он отвернулся от религии. Его сердце стало черствым и жестоким. С Компанией беспутных молодых людей, подобных ему самому, он устроил мятеж и совершил убийство. За это он был арестован римскими солдатами и брошен в тюрьму.

Как, вероятно, горевала его мать, когда узнала, что случилось с ее мальчиком, которого она когда-то назвала Сын Папы! И как, вероятно, терзался Варавва, когда сидел там, в темнице, с ужасом ожидая своего наказания!

Проходили дни, длинные, длинные дни и еще более длинные ночи. Сидя закованным в своей камере, Варавва мог слышать, как во дворе работали плотники, сооружая крест для него, и он знал, что ужасный час уже близок.

Но вот в одно утро, очень рано, он был разбужен великим волнением, которое происходило за пределами тюрьмы. Через окно своей камеры он слышал громкие, гневные голоса.

Они становились все громче и громче. Казалось, будто тысячи людей кричали, требуя возмездия для кого-то. Кто бы это мог быть? Кто мог привести весь город в такое волнение и в такой ранний час?

"Варавву! Мы хотим Варавву!"

Его имя! Они выкрикивают его имя! Он должен умереть!

Вдруг он услышал звон ключей. Стража! Наверное, они пришли, чтобы отдать его разъяренной толпе.

Дверь камеры со скрипом отворилась. Солдаты приказали ему подниматься и идти с ними. Весь дрожа, он повиновался. Стража и узник шли вверх по темной лестнице, вдоль каменных стен коридоров. Куда они могли вести его? Наконец, войдя во дворец правителя, он очутился лицом к лицу ни с кем иным, как с самим Понтием Пилатом! А неподалеку была толпа, та самая бурлящая от гнева толпа, продолжавшая кричать: "Варавву! Освободи нам Варавву!"

И тут он увидел, что там был еще Некто – печальная и одинокая фигура, стоящая рядом с Пилатом.

"Я определенно видел раньше этого человека!" – подумал он. Да ведь это же Иисус из Назарета! Этот знаменитый Учитель, которого любит весь народ. Что Он здесь делает? Несомненно, что Он не совершил никакого преступления.

Затем Пилат сказал толпе: "Кого хотите, чтобы я отпустил вам: Варавву или Иисуса, называемого Христом?"

"Варавву! – завопила толпа. – Варавву!"

Пилат повернулся к солдатам. "Освободите Варавву, – сказал он, - и отдайте его им".

Сбежав вниз по ступеням к толпе, Варавва едва мог сдерживать себя от радости. Это было слишком чудесно, это невозможно было выразить словами. Вместо того чтобы быть распятым, чего он ожидал, он был освобожден! Свободен! Сам Пилат освободил его!

Но вот Варавва заметил, что толпа устремилась прочь от дворца правителя. Видно было, что люди направлялись к городским воротам, за которыми была Голгофа, место казни. Носились слухи, что в этот день должны были умереть три узника, и все они умрут распятыми, умрут той ужасной смертью, которой Варавва избежал. Он решил последовать за толпой.

Скоро он увидел скорбную процессию осужденных. Над головами людей, прямо перед собой, он мог видеть кресты, которые несли на плечах измученные узники.

Но кто это впереди? Он идет, шатаясь под тяжестью своего креста. Как, это тот самый Человек, которого он видел в это самое утро рядом с Пилатом? Этот Проповедник из Галилеи, добрый, кроткий Иисус! И Он будет распят?! И распят на том кресте, который ожидал его, Варавву?!

Что было затем с Вараввой, мы не знаем. В библейском повествовании о нем последний раз упоминается, когда он в тот ужасный день смешался с толпой. Возможно, его неправедное сердце было тронуто, когда он осознал, что Иисус занял его место и понес крест, который был предназначен для него.

Задумывался ли ты когда-нибудь над тем, как чудесно, что человека, чей крест понес Иисус, звали Варавва? Это был только лишь "Сын Папы", и вместо него можно назвать так каждого мальчика и каждую девочку, которые когда-либо жили, какими бы плохими и непутевыми они ни были. Если бы его имя было Иоанн, Петр, Стефан или Давид, то кто-нибудь мог бы подумать, что Иисус понес крест только лично за этого человека. И тогда, может быть, какая-нибудь бедная, грешная душа считала бы, что к ней жертва Христа не относится. Поэтому, по Божьему провидению, тот, чье место занял Иисус, чей крест Он понес на Голгофу, был просто Варавва, "Сын Папы", мальчик без имени.

С этого дня каждый мог быть уверен, что он включен в чудесное спасение, которое осуществлено благодаря Иисусу. Сегодня, спустя две тысячи лет, каждый сын и каждая дочь Адама, мальчик и девочка любой национальности, существующей под небом, могут с уверенностью сказать: "Он умер за меня".

---